Еще помолчали. С ним как-то уютно было молчать. Тишина не напрягала и не давила. Удивительно приятный мужчина.
- На сегодня думаю достаточно. Вы устали, а мне надо подумать и доложить королю о вас. Завтра я вернусь и мы начнем обучение.- он поднялся, а я не выдержала:
- Ваша Светлость! Или Величество... Простите, не знаю, как к вам обращаться. Придворному этикету не обучена, - совсем растерялась я.
Мужчина ухмыльнулся:
- В ближайшие дни, пока вы в лазарете, для вас я просто Кристиан. А вы - Лина. Потом посмотрим, кем вы будете. Это зависит не от меня.
Я удивленно уставилась на него:
- Почему Лина? Я думала Маша...Ну, Мария...
- Для домашних вы - Лина. Привыкайте. Так, что вы хотели?
- Есть очень хочется..
- Конечно. Сейчас придет сестра милосердия, они сегодня здесь дежурят, принесет еду и одежду. И помните, вашу тайну никто не должен узнать. Больше молчите, не отвечайте на вопросы, если таковы будут. Если что, просите позвать целителя Марценски. Приятного вечера.- с этими словами принц вышел.
Я стала перебирать в голове наш разговор и пыталась свыкнуться с новым миром.
Через какое-то время постучав, вошла сестра, принесла целый поднос еды. Узнала о самочувствии, затем вышла и принесла одежду. К тому времени, я уже поела. Женщина помогла мне встать и проводила до туалета.
По крайней мере, с канализацией здесь знакомы. Не хотелось бы всю жизнь ходить на горшок, как маленький ребенок. Хотя их унитаз, унитазом не назовешь. Странное устройство с дыркой в полу.
Когда я вышла, сестры уже не было. И крыльев у нее не было, опомнилась я.
Легла в постель и попыталась вспомнить, какого цвета были крылья у констебля. Глаза помнила, щетину, а цвет никак. Может такие же серые, как и его глаза?
Много о чем я еще думала тем вечером, пока палата не погрузилась во мрак. Я слезла с кровати и села на подоконник, стала смотреть на звезды. Пришло на ум когда-то прочитанное стихотворение. Прямо про меня. Всю прошлую жизнь я проспала, может в этой проснусь? Образно выражаясь.
Когда придет последний день,
Наступит самый страшный час.
Когда исчезнет наша тень,
И тьма навеки заберет нас.
Когда иссякнет наша сила,
И мы не сможем даже встать.
Когда нас позовет могила,
Попробуем мы фразу написать.
Последнее, что мы напишем,
А вслед за тем, нас бездна заберет.
"Всяк кто во сне живет - проснувшись, сразу же умрет". (с)
5
Утром я проснулась невыспавшаяся и вялая. Всю ночь ко мне бегала медсестра. Или по-здешнему, сестра милосердия, что б ее. Все проверяла дышу я или нет. Первые пару раз я даже вставала, показывая, что со мной все в порядке. К утру плюнула и уже просто открывала глаза и говорила "Бу!", чем неизменно радовала женщину.
Разбудила меня уже другая сестра. Как и ее предшественница, в сером платье, платке и без крыльев. Помогла умыться, одеть длинное платье со шнуровкой и принесла завтрак. Женщина делала все молча, подталкивала или показывала пальцем. Я считала ее немой, пока на выходе из моей палаты, она с кем-то не перекинулась приветствием. Видимо, получила приказ не разговаривать со мной и ни о чем не спрашивать.
Позже ко мне зашел целитель Марценски. Хмурый и чем-то озабоченный. Спросил о самочувствии и сказал, что нужны повторные анализы. Я, конечно, удивилась, но противиться не стала. Он повторно взял кровь. И под платье, пардон, ко мне заглянул, пощупал живот. Может я все же в положении? А он догадывается. Буду молчать до последнего!
Уходя целитель столкнулся в дверях с Кристианом. Раскланялся, расшоркался и попросил о приватном разговоре. Принц ответил согласием и сказал зайти к нему после полудня. Потом посмотрел на меня:
- Здравствуйте, льера Элеонор. Как ваше самочувствие? Как прошла ночь?
Я сидела на кровати, и когда он обратился ко мне, испытала дискомфорт. Хотелось вскочить и то ли сделать реверанс, то ли поклониться. А так как я не знала, как правильно, начала нервничать.
- Здравствуйте, - я решила все же стать. - Спасибо, все хорошо. Спала неплохо.
- Готовы учиться? - я кивнула. - Тогда прошу в учебную комнату.
Кристиан галантно предложил мне руку, открыл передо мной дверь, проводил до соседней двери, сразу напротив.
Под учебной комнатой подразумевалась переделанная палата. Обстановкой она напоминала мою, но кровать была сдвинута к стене. Появились стол и доска, на которой висели карты.
Кристиан помог мне сесть за стул к столу, а сам встал к доске. Увидев, улыбку на моем лице, пояснил: