— Привет, – притянул её к себе.
— Привет, – улыбнулась она. Невероятно притягательная и моя. — Ты снова протопил дом?
— Сегодня совсем холодно, – заметил я, целуя её.
— Неугомонный, – фыркнула Рагда недовольно и выпуталась из моих объятий. — Дай хоть в туалет сходить.
Отпустил её, смеясь, провожая взглядом и думая, что Ярс наверное уже рыщет по территории стаи, разыскивая меня. Хочется верить, что увидел машину на границе ничьей земли и оставил поиски.
— Чтоб меня, – подала голос Рагда, затем влетела в спальню, — какой сегодня день недели?
— Четверг, – прикинул я.
— Что? Нет, – она засуетилась, глянула на часы, что были на стене, потом растормошила себе волосы. Стала искать что-то.
— Рагда? – подскочил я.
— Морской рынок уже закрыт, да? – спросила моя девочка так странно, со слезами на глазах, словно при отсутствии свежей рыбы, кальмара или креветок случилось что-то непоправимое.
И я точно знал это в ней, такая наивная черта, удивительная для силы её характера, жёсткости порой непоколебимой. Рагда умела расстраиваться, как маленькие дети, когда у них происходит что-то такое, вот как мороженое упавшее на землю, и слёзы крупные, полные обиды на весь свет. Хотя – да вот же, давай купим ещё одно, только не расстраивайся так!
И вот видел это в ней сейчас – и хотелось рыдать вместе с ней, но и как зачарованный смотрел. Ей двадцать девять, а она всё такая же девочка. Моя лунная.
— Рагда, – рыкнул на неё, поймав в руки, остановив эти метания и всматриваясь в глаза, наполняющиеся этими слезами неподъёмной обиды. — Что случилось, Рагда? Что такого в четверге? И морском рынке?
— Я обещала Тарше макароны с креветками в сливочном соусе, – ответила она, переставая сопротивляться и унимаясь, словно смиряясь, но я знал, что вот сейчас, если ничего не сделать – рванёт.
Десять лет не изменили кажется совершенно.
Или это просто я?
Её боль всегда откликалась во мне. И все попытки скрыть что-то – всего лишь уберечь меня. Но она открывалась так нечаянно – если бы я не напирал, был терпелив… а вот то, невероятно важное, что случилось одиннадцать лет назад, что забрало у меня её, о чём даже спросить не могу – она сберегла.
— Так, – пытаюсь сам унять себя, потому что при мысле об этом скрытом меня ощутимо ударяет. — Это вообще ничего не объясняет!
— Тарша приходит ко мне по четвергам, после школы. Тэцера отпускает её ко мне, потому что по пятницам в школе спортивный день и не надо делать домашнее задание накануне, – я киваю, потому что так было, когда я в школу ходил, да и до того, в общем этому дню уже лет сто, не меньше. — И мы обедаем, и я готовлю макароны! И я обещала, что сегодня будут с креветками. Но…
И мне снова достался уничтожающий взгляд.
— Надо было сказать, я бы съездил с утра на рынок и купил креветок, – заметил, пожав плечами. — Там есть сыр, я вчера видел. И томаты консервированные, домашние.
— Да, – соглашается Рагда, — это в прошлый четверг я делала лазанью. Томаты Тарша принесла, сама делала.
И она смиряется, вздыхает.
— Надо одеться, и ты, будь любезен! – ворчит, а я радуюсь, что пока меня не выгоняют.
— Давай помогу? – предложил, когда Рагда одевшись в домашние брюки и свитер начинает суетиться на кухне. Для меня слишком маленькой и неудобной, но я не хочу уходить, по крайней мере может удасться просто поздороваться с девочкой.
— Хорошо, на тебе сыр, – согласилась она и сунула мне в руки тёрку.
— Почему макароны? – решился спросить я.
— Когда ей разрешили ко мне приходить, я спрашивала, что ей готовить, и она всегда просила макароны любые – варёные, тушёные, запечённые. Тэцера не разрешает их готовить, точнее не чаще раза в месяц–полтора.
— Чем ей макароны не угодили? – в недоумении посмотрел на Рагду, которая как раз собиралась опускать спагетти в кипящую воду.
— Не знаю, – пожала плечами. — Но Тарша их любит, очень, – моя жрица подняла на меня взгляд, изогнула бровь и пробурчала, — нашёл, что ребёнку в наследство передать – любовь к варёному тесту!
И я рассмеялся, потому что и правда — люблю.
— Хватит? – спросила Рагда, указывая на кастрюлю.
— Настолько любит? – удивился количеству.
— А ты не будешь?
— Я думал, что… – потерялся, и сердце стало долбиться в груди, как ненормальное.
— Даргар, – расстроилась Рагда.
— Нормально, столько хватит, – спешно проговорил, и радостно услышал её облегчённый вздох, но тут же напрягся.
— Что случилось? — увидела она.
Волк чует зверя. Чует. Тарша? Но нет… это не другой волк. Это…
— Собака, — ответил, и стал распускать силу волка, чтобы “гость” почувствовал, что ему не рады.