— Собака? – но Рагда подскочила ко мне и схватила за руку. — Не пугай её, Даргар, не надо!
— Что? – опешил и я, и волк. Он даже сильнее меня, кажется.
— Не пугай, пусть подойдёт, – и она подошла к холодильнику и достала из морозилки кость. Добротную такую, с мясом. Встретилась со мной взглядами.
— Ничего себе, – ухмыльнулся, на что Рагда улыбнулась не менее ехидно.
— Оставить тебе? – я рассмеялся, а она накинула на себя куртку и вышла во двор, — присмотри за макаронами.
— Да, богиня костей, как прикажешь! – крикнул ей вслед и тут волк снова рыкнул, но на этот раз уже абсолютно от удовольствия, потому что в дом с главного входа вбежала Тарша, залетела на кухню и застыла, глядя на меня.
Она с мгновение смотрела удивлённо, потом улыбнулась и сделала приветственный жест рукой.
— Привет, – вот ведь, увидел и растерял слова, мысли, а волк внутри вертится беспокойно, повиливая хвостом. И конечно, если бы не я, если бы не контролировал его, то вывернулся уже, заставил меня обернуться и сшиб её, радостно… хуже пса, действительно!
Тарша что-то показала на руках, потом оглядела кухню.
— Мама пса какого-то кормит, – проговорил я, понимая, что дочка ищет Рагду.
О мысли, что это моя дочь, внутри снова эта нестерпимая боль вперемешку со радостью.
Как давно это со мной было?
Я и забыл, что такое возможно – и горе и счастье. Действительно.
Тарша же заулыбалась сильнее, подскочила к кухонному окну и попыталась увидеть мать. И пса, вероятно.
— Что такого в этом псе? – ревность какая-то внутри.
Что? Но правда — волку моему обидно даже, чего такого, собака, подумаешь?
Девочка начала мне что-то объяснять по привычке, как с Рагдой, но если мать понимает и отвечает так же жестами, то я то не мог.
— Подожди, — остановил её не без сожаления, — прости, милая, — не хотел её расстраивать, но, — я не понимаю.
Она запнулась, посмотрела растерянно, потом снова сделала жест руками, понимаю, что это она про говорить, а дальше указала на голову.
— Говорить в голове? — и да, правильно догадался, потому что Тарша радостно начинает кивать. — Я могу так только, когда волк, — и мне так отчаянно грустно. Что ж такое…
Девочка расстроилась, но потом лицо её просветлело, она метнулась в коридор и притащила оттуда свой школьный рюкзак, достала тетрадь и ручку.
— Так намного лучше, — и что ж я сам не подумал. Неудобно конечно, но определённо намного удобнее, чем жесты. — Так что не так с собакой?
И Тарша очень быстро, достаточно ровным почерком, написала мне, что любит животных, а вот они её невероятно боятся.
— О, я понял, — повёл головой и вздохнул. — Это волк внутри тебя. Его боятся.
И она так очаровательно опечалилась, плечики поникли с их хозяйкой, но потом она указала на меня и на пса, забывая о бумаге. Правда вспомнила и написала:
“Тебя тоже бояться?”
— Я умею его скрывать, но да, если не скрывать, то, — указал на задний двор, — вот тот пёс не подошёл бы и на полкилометра.
Глаза Тарши округлились в шоке. А я улыбаюсь – забавная и милая.
— У меня большой волк, ты же видела. И я – волк первой крови, самой сильной в стае, да и вожак. Я должен уметь прижать своих, всю стаю, если надо.
Тарша очень серьёзно нахмурила лобик, потом медленно кивнула, задумываясь, и спросила на листке, сможет ли она скрыть волка.
— Этому учат с младенчества, не знаю можно ли научить взрослого, — ответил и она совсем сникла. — Но я попробую тебя научить, просто иначе. Может это даже проще, потому что тебе возможно будет объяснить, как надо.
И малышка снова зажглась счастьем – невероятные глаза, с искорками, очаровательная несуразность.
Я бы так хотел её обнять, но держусь, потому что я чужой, несмотря на то, что она знает, что я её отец, но видела меня всего ничего… и волк не согласен, но уж сиди и не трепи мне нервы, тебе досталось намного больше, чем я мог бы рассчитывать! Исчесали всего вдоль и поперёк!
Тарша что-то проговорила на руках, в радостном возбуждении, снова забывая о листке. Но я всё же понял, что она готова хоть сейчас начинать учится.
— Милая, – накрыл её руки своими, хоть так – прикоснулся к хрупким тёплым ладошкам. Тут вот польза от её волка, потому что на улице холодно, а оборотням обычно всё равно, — я никуда не денусь. Давай поедим сначала?
И, чтоб меня, макароны!
Обернулся на кастрюлю и понял, что они переварились.
— Мама нас убьёт, – спешно снял их с огня и перевёл взгляд на Таршу. Она скривилась смешно, подтверждая своей очаровательной моськой, что “вот мы попали”, но подорвалась и подала мне дуршлаг.