Глава 1. Ярослав
– Зачем ты пришёл? – Поборов свой страх, из последних сил придавая голосу храбрости, промолвила Алина и, покосившись на дверь, судорожно провела длинными пальцами по лебединой шее.
Медленно проследил за её пальцами. Ещё пару часов назад желал лишь одного, целовать её мягкую, бархатную кожу, дарить ей любовь, хотел утопать в счастье и наслаждение. Но теперь, после того, как эта безжалостная женщина предала нашу семью хотел лишь одного…Покарать…По полной спросить с этой дряни, которая осмелилась посягнуть на жизнь невинного ребёнка. При мысли, что Алина смогла рискнуть жизнью дочери, ярость закипала в груди, кровь становилась болезненно-огненной. Нет, она слишком далеко зашла. Плевать, что стёрла мою память и беспощадно, и вероломно украла пару лет жизни. Это я как раз простить могу, но вот за Аню спрошу по полной. Никто не может посягать на жизнь моей дочери. Никто. Включая Алину.
Когда ты любишь – тебе принадлежит весь мир. Когда ненавидишь – ты даже сам себе не принадлежишь, а принадлежишь одной только ненависти.
– Ярослав, пожалуйста, уходи. Прошу тебя, – жалостливо простонала она и, поймав мой хищный взгляд, который пристально следил за её пальцами, моментально убрала руку.
Плотоядно усмехнулся. Наверняка подумала, что в этот самый момент я думаю о том, как свернуть её шейку…А что? Неплохой вариант. Нет Алины. Нет опасности для моей дочери.
Жизнь устроена так дьявольски искусно, что, не умея ненавидеть, невозможно искренне любить.
– Просишь, – резко сделал выпад вперёд и, грубо схватив её дрожащее тело, озлобленно оскалился. – А кто дал тебе права просить меня? После всего, что ты сделала, тебе не просить надо, а умолять о пощаде и прощении. Дрянь ты, Алина, – невольно мои пальцы ещё сильнее сжали нежную женскую кожу. – Ты недостойна никакой жалости. Твоим поступкам нет оправданий.
Хотел. Желал причинить ей боль. Но убивать не собирался. Буду наслаждаться её беспомощностью, она должна жить и помнить, что где-то растёт её дочь, которую она потеряла по собственной вине. Веря в ложные истины, верша «справедливость», эта женщина забыла своё основное предназначение. Она в первую очередь мать, а уж потом великий борец со злом.
Если не можешь стать счастьем — будь болью. Разучившись любить, научился ненавидеть. Любовь — это необузданная слабость, губительная для предмета их любви, ненависть — горячая, стремительная, слепая сила, всегда губительная, но такая притягательная…
– Я любила тебя. Понимаю, как примитивно это звучит, но тогда ещё я относилась к любви как к железному оправданию любой подлости, – пролепетала Алина и, прижав к моей интенсивно поднимающей груди, свои обжигающе горячие пальцы. – Любила. И продолжаю любить. Ярослав, поверь мне.
Стремительно и напористо из-за горизонта надвинулась тёмная туча и как-то разом заволокла небо. Накрепко заточила яркое солнце в свою темницу. Стало хмуро. На какой-то миг всё притихло, но только на миг.
Молния вновь блеснула, освещая полутёмный кабинет.
Странное чувство тревоги посетил моё сердце, развернулся и неожиданно увидел перед собой мать.
– Мама. Ты как здесь оказалась? Не заметил, когда ты пришла.
Даже не сразу признал мать…
Действительно негодовал, всего пару секунд назад в кабинете никого не было…Чертовщина какая-то! Всё, надо дать себе время для отдыха. Окончательно схожу с ума. Да ещё эта прекрасная незнакомка по имени «Алина» не выходит из головы. Мучает. Терзает…
Что загадочное, невероятно таинственное, манящие было в прелестной, обворожительной девушке.
Смотрел на неё и казалось, что знал целую вечность. Но этого не может быть. Я её не знал!