В лавке было темно, окружающие ее улицы были безлюдны. Грохот водопада заглушал все звуки, но Майя все равно долго прислушивалась, не в состоянии отделаться от тревожного чувства. Она решительно сказала себе, что карлик не предаст ее. Вожделение, плескавшееся в его глазах в их последнюю встречу, было неподдельным, а Майя не впервые вызывала любовь, превращавшуюся в наваждение. Разумеется, он лучше выполнит свою часть сделки, чтобы вынудить ее выполнить свою, чем нарушит слово за золото, которое все равно не сможет потратить. Она напомнила себе, что Ри и его Шабаш Ведьм очень далеко, потом перешла дорогу и тихонько постучалась в дверь лавки.
Старик впустил ее, держа лампу так, что лишь тонкий лучик света упал на землю. Что-то бормоча себе под нос, он провел ее через груды старья и сломанной мебели к потайной двери. Везде было тихо, и даже мышиная возня не нарушала эту тяжелую тишину. Майя попыталась унять бешено пульсирующую в ушах кровь, высоко держа голову и напряженно прислушиваясь. Когда дверь шкафа закрылась, ей послышался какой-то слабый звук, точно кто-то издал давно сдерживаемый вздох. Она медленно поднялась по лестнице и вошла в жаркую комнату карлика, небрежно отодвинув стул, так что он остался стоять у двери.
Карлик поднялся ей навстречу, улыбаясь и потирая пухлые ручки. На нем был длинный халат из пестрого шелка, распахнутый на безволосой впалой груди, и пурпурные туфли на ногах.
Майя отвела взгляд.
– Видишь, я пришла, как мы и договаривались. Ты готов выполнить свое обещание?
Он налил ей вина, сказав любезно:
– К чему так спешить, миледи? Давайте выпьем и немножко расслабимся.
Она неохотно взяла вино и сделала глоток. Он притянул Майю к себе на шезлонг и одной рукой жадно провел по ее груди, но она отстранилась.
– Сначала дело, – сказала она, пытаясь не выказать отвращения.
– Нет, сначала плата, – ухмыльнулся он. – Я жду этого с нетерпением.
Майя покачала головой.
– Нет. Сначала выполни то, что обещал.
Он пытался спорить, но она встала со словами:
– Я слышала, что в Лукерсирее полно злыдней, которые тоже наводят проклятия за деньги. Я пойду к ним, если ты не поможешь мне.
Карлик надул губы и пожал плечами.
– Ну, если ты хочешь, чтобы эту работу сделали злыдни… только учти, у них нет ни силы, ни опыта Чародея Вильмота.
– Зато берут они куда меньше, – грубо ответила она и подняла свой мешок, точно собираясь уходить.
Он схватил ее за запястье.
– Нет, не спеши так. Скажи мне, что тебе нужно.
Она подозрительно взглянула на него, потом медленно вытащила из мешка украшенную драгоценными камнями погремушку.
– Можешь сказать, где находится дитя, которое держало ее?
Карлик взял погремушку, на миг прикрыв глаза, потом покачал головой.
– Я не знаю, где может быть это дитя, – сказал он. – Либо она слишком далеко, либо нас разделяют горы, море или какой-то вид магической защиты.
Майя поджала губы, испуганная и раздосадованная.
– Можешь сказать, жива ли она?
Он сжал погремушку в пухлых пальцах, сосредоточиваясь, потом пожал плечами.
– Нет, не могу. Возможно, она была слишком мала, чтобы вложить достаточно своей энергии в игрушку.
Майя забрала погремушку, чувствуя, как вокруг ее сердца сжимаются холодные пальцы. Потом вытащила длинную косу из медно-рыжих волос. Колдун изумленно уставился на нее, но взял в руки, как Майя велела, и сосредоточился. Через миг он снова пожал плечами и сказал:
– Коса, разумеется, лучше, чем простая погремушка, но все-таки наверняка сказать трудно. Я чувствую холод… и одиночество… но где, сказать не могу. Я же не Мак-Рурах.
Чувствуя жгучее разочарование, Майя опустила рыжую косу обратно в мешок, жалея, что больше не может приказывать Мак-Рураху, как раньше. Хотя он все равно предал ее, как и остальные прионнсы. Теперь ей оставалось полагаться лишь на такое ненадежное средство, как этот карлик.
Крошка Вилли ухмыльнулся и попытался снова схватить ее за грудь, сказав:
– Так вы готовы скрепить нашу сделку, миледи? Полагаю, вы не передумали?
Майя отступила от него на шаг, сказав:
– Сначала наведи проклятие.
– Ты принесла прядь волос или обрезки ногтей?
Она медленно запустила руку в мешок и вытащила оттуда блестящее черное перо.
Он мгновенно узнал его.
– Но это же государственная измена!
– А кого, как ты думаешь, я имела в виду, когда говорила, что хочу проклясть своего самого смертельного врага? Разумеется, я говорила о Крылатом Самозванце, – нетерпеливо сказала Майя, обеспокоенная странной ноткой, прозвучавшей в его голосе.
– Я думал, что это какая-нибудь другая шлюха или владелец борделя, – резко ответил Вильмот. – Ты представляешь, как опасно проклясть Мак-Кьюинна? Его окружают самые могущественные колдуны страны, и говорят, что он сам владеет колдовским искусством. Его должны охранять от подобной порчи, и проклятие просто вернется ко мне самому. Я отказываюсь.
– Мы же заключили договор, Вильмот, – принялась уговаривать его Майя, слегка наклонившись вперед так, что вырез платья открыл ее грудь. – Разве ты не такой же умный, как все эти ведьмы из Башни? Разве ты не такой же сильный, как они?
– Я сильнее! – похвалился карлик, и она изящно села в шезлонг, подобрав юбки, так что больше не возвышалась над ним. Опустив глаза, она затянула:
– Неужели ты не поможешь мне, Вилли? Неужели ты не спасешь меня? Я знаю, что ты можешь наложить проклятие огромной силы. Неужели ты не поможешь мне?
Не в силах отвести глаз от бледной кожи, мерцающей в глубоком вырезе ее платья, карлик заколебался.
– Сильный разум и воля могут отразить все проклятия, какой бы сильный колдун их ни наложил, – сказал он медленно. – Для этого нужна не только сила, но и хитрость.
– Разве ты не великий Чародей Вильмот? – воскликнула она. – Я знаю, что это тебе по силам.
Он сморщился, точно капризный ребенок, против воли польщенный. Очень тихо, так что ему даже пришлось наклониться к ней, чтобы расслышать, она промурлыкала:
– Ты нужен мне, Вилли, пожалуйста, помоги мне.
На миг ей показалось, что она сломила его, потому что он слегка покачнулся, его глаза остекленели. Потом он бросил быстрый взгляд на дверь и сказал громко:
– Нет, я не сделаю этого. Я законопослушный гражданин и не причиню зла законному ри. Ты просишь меня совершить государственную измену!
Все подозрения Майи мгновенно воскресли. Быстрее молнии она вскочила на ноги и пинком отшвырнула стул к двери.
– Ты хотел предать меня? – прошипела она.
Он съежился от страха и пронзительно заверещал:
– Скорее! Она догадалась! На помощь!
Майя услышала топот торопливых шагов по ступенькам, потом в дверь, подпертую стулом, заколотили. В глазах у нее потемнело от ярости и, вытащив из рукава кинжал, она изо всех сил обрушила его на грудь карлика. Сверкнула сталь, и кинжал, с легкостью пронзив плоть, с тошнотворным хрустом наткнулся на кость и скользнул в сторону, увязнув по рукоятку. Брызнула кровь, и карлик посмотрел на нее долгим удивленным взглядом. Какой-то миг она смотрела прямо ему в глаза, потом они закатились, и он упал навзничь.
Майю замутило, и ей пришлось постоять неподвижно, глубоко дыша носом, чтобы не вырвало. На руках у нее были пятна крови, на подоле тоже. Она механически вытерла пальцы о юбку, потом застыла на месте, тупо уставившись на мертвого карлика у своих ног. Хотя ее мозг вопил об опасности, веля уходить как можно скорее, она не могла сдвинуться с места.