- А вы, молодой человек позволите, сделать удар? - Спросил незнакомец больше для проформы, поскольку его руки давно уже сжимали второй кий.
- Да ради бога, - сказал я и сделал шаг назад от борта.
- Вы знаете, уже лет десять к столу не подходил, наверное, и форму потерял. - Словно, извиняясь, произнес, мужичок и положил левую ладонь на сукно стола.
Я отчетливо рассмотрел признаки давнишней травмы - на руке не хватало по одной фаланги мизинца и безымянного пальцев. Мой взгляд не прошел незамеченным для гостя.
- А это сразу после оккупации в 1944 году. - Мужик сильным и точным ударом загнал шар в боковую лузу так, словно перед ним находились футбольные ворота. - Ой, оказывается, еще руки не забыли, - Произнес он, словно извинялся. - После освобождения от оккупантов в сорок четвертом году, рабочих рук не хватало, и я пятнадцатилетним пошел работать токарем в паровозное депо. Работали мы по двенадцать часов - много разбитых паровозов было, а фронт требовал транспорт. Однажды стоя за станком, я то ли заснул от усталости, то ли сознание потерял от голода. В общем, очнулся я от резкой боли. Так пальчики в рукавице и остались. А была, знаете ли, молодой человек мечта - выучиться играть на аккордеоне. Да не судьба.
Кстати, очень интересная вещь, эта мечта. До войны был влюблен и мечтал поцеловать одну красивую девушку, не получилось - ее жизнь оборвалась в душегубке. Вы знаете, молодой человек, что такое душегубка?
Я кивнул головой.
- Газовая камера?
- Ну, что вы. Газовые камеры - это сооружение стационарное и газ там использовался специальный - «Циклон» назывался, говорят люди отходили в мир иной, почти безболезненно. А вот душегубки - это газовая камера мобильного назначения, или так сказать, тактического применения. Под шасси использовался «Фиат», на этих машинах двигатель дымил сильно, вместо кузова - герметическая будка. Обреченных туда человек сорок входило, затем запиралась дверь, и к выхлопной трубе подсоединялся гибкий шланг, который, как вы понимаете, был заведен в будку. Часа через три душегубку освобождали в ближайшем овраге. Обслуга штыками проверяла каждого, вдруг, кому-то выжить удалось. И душегубка была готова принимать следующую партию. Да, молодой человек. Именно так цинично, немцы называли приговоренных к смерти местных жителей - партия. Вот так и погибла моя первая мечта. Вторая, мечта, была - выжить в аду под названием оккупация. И вы знаете - она осуществилась. Меня еврея, три года прятали, в погребах, местные крестьяне. Третья мечта - научиться играть на аккордеоне улетела в ящик с мусором вместе с ногтями и костями моих пальцев.
Вот так я и живу, уже восьмой десяток лет, по принципу повезет - не повезет. Как видите, с ударом все получилось здорово, значит, в следующий раз не повезет.
- Простите, я не представился Новицкий Михаил Михайлович, а вы, наверное, Дир?
- Да, Николаенко. - Я пожал протянутую ладонь. - Откуда вы меня знаете?
- Меня попросил оказать вам, Дир, посильную помощь мой внук, его тоже зовут Миша. Он мне сказал, что вы оказались в затруднительном положении. А я пенсионер, смотритель местного музея, плесневею от безделья. Вот Миша и привлекает меня по мере надобности.
- Простите, Михал Михалыч, но с деньгами у меня не очень. - признался я.
- Какие деньги? Я рад, что могу сослужить хоть какую-то службу людям. Вы молодежь, нас стариков совсем со счетов списали, а если б вы знали, сколько мы еще можем!- Мужичок тосковал по делу.- Показывайте, где ваш транспорт.
С Михал Михайловичем мы вышли во двор клуба. Я провел его на задний двор, где сиротой стоял «газик».
- Только, вот не знаю, куда его определить. - Сетовал я.
- Не беда, я его к себе в огород загоню. - Заметив удивление у меня на лице, продолжил.- Я урожай уже с огорода убрал, поэтому земля будет пустовать до следующей весны, так что пусть техника стоит. Да и надежно, ко мне во двор воры заходить боятся, знают, что внук их из-под земли достанет.
- Не сомневаюсь.
- Ну, вот и хорошо. Я за машиной схожу.
Спустя минуту, во двор въехал красавец «Виллис». Ухоженный, словно, только выехал с заводского конвейера. Выкрашенный в зеленый цвет и с открытым верхом автомобиль, - под стать своему хозяину, не погодам выглядел молодо, был резв и работящ. Михаил Михалыч дал задний ход и остановился в метре от бампера «газика». Водитель через салон перебрался в миниатюрный кузов машины и вынул от туда треугольную конструкцию, сверенную из труб и по углам усиленную арматурой.
Жесткая сцепка превращала буксируемый автомобиль в нечто похожее на прицеп или телегу. Поэтому находиться в кабине неисправного автомобиля водителю вовсе не обязательно. Забросив на задние сидение «Виллиса» свои вещи, я уютно расположился справа от Михал Михалыча. Путь в райцентр, в Гайворон лежал мимо нашего раскопа.