- Это почему?
- Я еврей!
- И что?
- А где вы видали еврея с лопатой?
Это была сцена достойная пера Гоголя, а немая сцена «Ревизора», нервно курила в углу. А Рабиновича, похоже - понесло.
- Мало того, что мне как иудею приходится мириться со свиными консервами, а эта пища, как общеизвестно - не кошерная, так еще и лопата...Ножик и кисточка - это куда не шло, а вот большая совковая лопата, известная больше в народе, как «комсомолка» в память о подвиге Павки Корчагина- это, простите, перебор.
- И какие предложения? - Толик явно чувствовал себя неуютно от национального вопроса, поэтому его желание покончить с демагогией Рабиновича, сделало куратора податливым и готовым согласиться, на любой компромисс.
- На работу в этом шурфе нам понадобиться дня два, пока просеем вынутый грунт, затем аккуратно докопаем до материковой глины, что бы исследование было чистым...
Поняв куда клонит Сашка, куратор зло сплюнул и, чертыхнувшись вылез из ямы.
- Действуйте.
Рабинович, глядя в след, нашему руководителю, зажал себе рот ветровкой и беззвучно смеялся. Я же, не понимая, что происходит, растерянно хлопал глазами.
- Да объясни, что ты придумал, - взорвался я, когда Толик удалился на значительное расстояние.
- А ты не понял? - В Сашкиных серых глазах пробежало, по меньшей мере, тысяча бесенят. - Норма для землекопа в день составляет - три кубических метра. А, значит, общая, дневная выработка сегодня и завтра, будет меньше. А поэтому, руководителю в журнале раскопок придется сделать соответствующую запись, что обнаружен фрагмент антропоморфной фигурки и с целью поиска недостающего скола, дневная выработка будет уменьшена вдвое. Так что с тебя пиво.
От такой находчивости у меня сперло дыхание.
- Ну, ты и...
- Еврей?- Еще немного и Рабинович покатился бы со смеху, - вот видишь иногда быть нацменом очень полезно.
Провозившись в шурфе не более десяти минут вынув со дна опавшую землю, я выпрыгнул из мелкой канавы, едва ли, доходившей до колен и поплелся за ситом. Сашка невозмутимо лежал на земле, подставляя свою прыщавую физиономию летнему солнцу. Когда нормальные люди говорят сито, то обычно, речь идет о предмете, занимающем достойнее место в хлебопекарском деле. У археологов сито - это инструмент, позаимствованный у строителей, больше напоминающий носилки, только, вместо дна натянута металлическая сетка, со стороной очка не более пяти миллиметров. К слову сказать, нести в одиночку это сито было крайне неудобно. За сто метров пути мне пришлось трижды делать остановку, что бы передохнуть.
Рабинович все также невозмутимо продолжал лежать на траве у шурфа. Меня стало распирать от негодования.
- Конечно, еврей с лопатой - это из анекдота. А вот еврей с ситом - это, как раз, что надо. - Я сбросил сито рядом с Сашкой. - Вставай лежебока.
- А одному никак не получится? - бессовестные серые глаза моего друга с интересом уставились на инструмент. - Что-то мне сегодня работать удается только головой.
- Вот лентяй.
- Не лентяй, а человек умственного труда. - Напарник, наконец, оторвал свой зад от земли и встал на ноги.
Главы 3 и 4
Глава 3
Когда зона исследования неизвестна, то на поверхности ее делят на квадраты, что мы с Татьяной собственно и сделали. Справа от шурфа получился один участок со стороной в четыре метра. Забив последний четвертый колышек, я вооружился лопатой и, отступив от края шурфа на полметра, принялся копать. Татьяна, как настоящий начальник, не спеша, скручивала рулетку и поглядывала за грунтом щедро летящий в отвал. Что она там ожидала увидеть, сам бог ведает. Говорят, что есть три вещи, на которые человек способен смотреть до бесконечности. Это огонь, вода и землекоп. Такая перспектива меня не прельщала, и с каждым взмахом лопаты я начинал сердиться все больше.
- Тащи сюда тачку и воду. - Скомандовал я начальству. - Землю далеко приходится кидать.
Расчет был верный, если она не полная дура, то, прикатив тачку под любым предлогом постарается покинуть меня, поскольку стать водителем одноколесного механизма точно не захочет.
Однако дождаться тачки, а тем более воды мне не было суждено. И виной тому стал приезд гостей.
Как к раскопу подкатил внедорожник «Тойота» наглого красного цвета я не видел. Увлеченно копая и от этого обильно потея под лучами жаркого солнца, я поднял голову только после того, как раскоп накрыло облако пыли, которая тут же прилипала к телу. Выразив вслух все, что думаю о водителе, вздумавшем лихачить на грунтовой дороге ведущей к раскопу, я поднял голову. Чудо японского автопрома съехало с дороги и припарковалось возле отвала первого участка. На алом фоне машины, горели хищным оскалом хрома декоративная радиаторная решетка и «кенгурятник», аэрография на борту автомобиля изображала рыцаря, а крест на щите указывал на принадлежность к ордену Храма. Не стоит говорить, что работа на раскопе приостановилась, и наша славная артель землекопов стояла, разинув рты, словно ожидали выхода инопланетян из тарелки. Пассажиры автомобиля нарочно повременили выходить, ожидая, когда облако пыли частично осядет или будет снесено ветром.