Наконец, двери распахнулись. На свет божий вышли четверо: грузный, седой мужчина в соломенном брыле и завернутыми кверху полями - а ля ковбой. Одет был в сандалии на босу ногу и в белом льняном костюме; с ним приехало еще три женщины. Вернее женщина, брюнетка, лет сорока, в белой вышиванке и кремовой юбке, была одна. А два юных существа выпорхнувших с заднего сидения одетых в трикотажные топики и коротенькие джинсовые шортики, на статус, как говорят немцы, фрау не тянули, а были, скорее, веселыми фройлян. Ни цвета волос барышень, ни их лиц не было видно - бейсболки с длинными козырьками слишком глубоко сидели на головах.
- Здравствуйте. - Мужчина обладал высоким тенором. - Подойдите поближе, будем знакомиться.
Воспользовавшись паузой, я направился мимо приезжих к лесополосе, где вдоволь напился воды. Закурив, прислушался к беседе. Встреча проходила в возбужденном состоянии, и мне прекрасно был слышен весь разговор.
- Доктор исторических наук, профессор института археологии Шило Иван Иванович. - Пел тенор. - Как только вчера узнал от Анатолия Ивановича, о вашей любопытной находке, кстати, а где он? Трубку не берет.
По закону жанра на сцену вышла Таня Чубрына.
-Ой, нам всем очень приятно знакомство. Анатолий Иванович поехал в Гайворон сопровождать студента в больницу. Утром у нас ЧП произошло...
-Да, что вы говорите? - В разговор включилась дама в вышиванке. - Простите, не представилась. Анна Григорьевна Шило, преподаватель художественного училища к вам приехала как художник.
- Анна, формальности потом, - прервал тенор спутницу. - Как вас девушка зовут? И что у вас произошло?
Дождавшись, ответ, продолжил.
- Так значит, в Гайворон студента отвез? Вот и замечательно мы тоже туда поедим. В этом поселке нет ни одной приличной гостиницы. А в Гайвороне даже с кондиционерами. Анна отправь Толику эс-эм-мес сообщение, чтобы дождался нас в больнице. Девочки, - пропищал профессор, обращаясь к юным спутницам. - Вы с нами или тут останетесь?
Беспардонные девицы, ходили по раскопу как у себя дома. Периодически останавливаясь и вытрушивая из гламурных толи шлепанец, толи сапог - комья засохшей земли. Похоже, что профессор не только с женой приехал, но и дочерей прихватил. Хотел бы я иметь такую работку, что б на полевой сезон как в отпуск выезжать. Вместо ответа барышни направились к машине.
Найдя в кустах брошенную тачку, я дождался отъезда гостей и покатил с ней к своему шурфу. В ближайшие часы ему предстояло быть расширенным и углубленным, а значит и свое название он сменит. Мое внимание привлек Сережа Данилов он сидел на коленях и что-то ковырял детским совочком в круглой яме.
- Бог в помощь!
- Спасибо, - он повернулся в мою сторону, лицо студента покрывал толстенный слой бурой пыли. - Я, кажись, помойку нашел.
- Чего?
- Выгребную яму. - Пояснил он и поковыряв ножом в яме продемонстрировал мне здоровенную, сантиметров двадцать, створку пресноводного моллюска.- Предки наши этими ракушками свиней кормили, а раковины в сортир сбрасывали.
- У меня к тебе дельное предложение. - В моей голове созрела идея. - Хватит ассенизатором работать. Бросай свою яму и пошли ко мне.
- А у тебя что?
- Судя по обвалу грунта, произошедшему еще в далекой древности, то я наткнулся на полуземлянку. Самому ковыряться долго придется.
- Годиться, - Сергей повеселел, - я только воды попью и к тебе.
- Можешь флягу в машине взять, к бидону бежать дальше. Да и к обеду водичка в машине нагреется. А Вовке, водителю, она будет не к чему.
Добродушный Данилов послушно подошел к машине и взялся за ручку дверцы. Я, предвкушая зрелище, внимательно следил за Сергеем.
- Данилов не сметь! - Раскоп потряс вопль Татьяны. - Не сметь трогать флягу! Там спирт!
Над раскопом стало так тихо, что кваканье лягушек над Бугом разлеталось могучим эхом.
Чубрына осознала свою ошибку. Лицо стало пунцовым. Мужская часть экспедиции с интересом стала рассматривать машину.
- А ты Николаенко, просто...просто, - Татьяна захлебывалась от недостатка слов и переизбытка злости, - ты гад и сволочь.
В место ответа, я молча покатил тачку к своему участку. Будет знать, как, пообещав помощь оставлять меня одного.