Я прекрасно понимал суть предложения бандита. Это был нулевой вариант. Обычно такая гарантия устраивает все стороны, которым суждено какое-то время находиться рядом, несмотря на личную неприязнь друг друга. Это была гарантия безопасности для всех. И ни для кого в отдельности. Этот способ взаимного сосуществования изобрели российские бандиты в лихие девяностые. И он оказался достаточно действенным, главным сдерживающим фактором служила личность человека в руке, у которого находилась граната, насколько он готов вынуть чеку. Чем серьезней был гарант, тем безопасней была поездка. Лично меня этот способ удовлетворял, но, похоже, он заметно смущал председателя поселкового совета.
- Блин, у меня ж новая машина. - Заканючил он. - Саш, может не надо.
- Почему не надо? - Удивился Орлик. - В случае чего будет шикарная братская могила. Ты главное не переживай, боли никто не почувствует - отойдем с музыкой.
- Вот, господи, связался с отморозками. - Выдохнул Геннадий Васильевич.
- Да будет тебе. Когда леве у меня брал, отморозком не считал. Так ведь?
- Так, - подтвердил председатель.
- Ну, тогда, чего топтаться в сарае? - Произнес Орлик. - Пошли к машине.
Глава 22.
На новеньком «Мицубиси-Ленсер» черного цвета мы доехали до Киева за каких-то, два с половиной часа - сумерки только начинали окутывать город. Повсюду горели фонари и витрины магазинов. По поведению председателя я определил, что города он не знает, а навыков вождения в плотном потоке машин явно отсутствовали. Кроме того, водитель совершенно не ориентировался в разметке и дорожных знаках, то с лева, то справа раздавались рассерженные гудки машин. Это было понятно не только мне, но и Орлику. Он давно уже, убрал в карман гранату и спокойно сидел рядом со мной. Мы наслаждались звучавшим из динамиков концертом Стинга. Так было до въезда в город. Видя неуверенность водителя, Орлик тоже нервничал, но молчал. Однако после очередной аварийной ситуации скомандовал:
- У ближайшего супермаркета паркуй машину. Будем здесь ждать.
Ближайшим оказался магазин сети «Билла» и находился в уютном спальном районе города. Еще не было поздно, и киевляне жили полной жизнью: радуясь вечерней прохладе, гуляли целыми семьями, делали покупки, выгуливали кошек и собак. Я слишком увлекся, рассматривая киевлянок сквозь тонированное стекло автомобиля, что упустил момент, когда на правой руке оказался наручник. Орлик приковал меня к себе.
- Сиди, Дир, спокойно. - Заявил он, вынимая из ременного кофра телефон. - Генка, сходи в магазин, купи пожрать.
Тучный председатель поселкового совета вылез из машины и отбыл по направлению к супермаркету. Разговор Орлика с абонентом длился не более минуты. Бандит назвал адрес нашего пребывания и попросил не задерживаться. Я молчал. Поднимать шум, возле людного места наверняка зная, что Орлик может привести в исполнение свою угрозу, было глупо. Я пытался просчитать свои шансы остаться в живых после встречи с заказчиком. Увы, их было не много. И осознание этого не придавало мне оптимизма. Придется импровизировать. Что бы отвлечься я попробовал смоделировать предстоящий разговор. То ли у меня фантазия отсутствовала, то ли настроение не подходящее, но у меня ничего не получилось. Мы сидели молча.
- Хороший ты мужик, Дир, правильный. - Сказал Орлик. - Когда-то и я таким был.
- Был да сплыл. - Кивнул я.
- Ты знаешь, что такое добро, а что зло. - Бандит не отреагировал на мое замечание. - Я вот для тебя зло. Только потому, что избрал в отличии от других людей, иной путь заработка на жизнь. На этом пути другие правила. Приходится их соблюдать.
- Ответь, Орлик, на один вопрос. - Сказал я.
- Какой?
- У тебя мать есть? Ты о ней вспоминаешь, когда людей на смерть отправляешь?
- А вот ты о чем. - Орлик откинулся и, примостив затылок в подголовник, сказал. - Решил на совесть надавить? Бесполезно. Этим инструментом я давно перестал пользоваться. А что касается матери, то отвечу с превеликим удовольствием - я свою родную мать никогда в глаза не видел. Детдомовский я. Мою мамашку алкоголичку лишили материнских прав, когда мне от роду трех месяцев не было. Представляешь, она даже меня не зарегистрировала в Загсе, у нее просто не было промежутков в запое. Фактически имя мне в детдоме дали. Родителя, в смысле отца, даже дражайшая маман, не помнила. Я - дитя случайной связи. С удивительной наследственностью - алкоголика от рождения. Правда, вот, спасибо воспитателям детдома, вбили мне в мозг, что если рюмку выпью - то жизнь свою закончу под забором. Так что совесть у меня, Дир, пропита раньше, чем я на свет появился. Так то.
- Знаешь, Орлик,- сказал я, подумав, - а мне тебя искренне жаль. У тебя есть цель в жизни, и ты к ней идешь, хотя понимаешь, что не по той дороге топаешь и знаешь, что из-за этого ты цели своей никогда не достигнешь.