— Обещай мне, что ты действительно подумаешь, — проникновенно произнёс Эрик, взяв её за руки и пристально вглядываясь в глаза, будто чувствуя творящееся у девушки в голове. Хотя, если верить ему, оно примерно так и есть.
У девушки был ещё один вопрос, не дающий ей покоя. Эрик странно выразился в начале разговора, «уберечь от себя», как это понимать?
— Ты назвал свой ультиматум необходимостью, а не блажью. Что это поможет тебе уберечь меня от себя, не желаешь объясниться? — поинтересовалась девушка.
Меньше всего на свете, Эрику хотелось говорить об этом и даже просто вспоминать события многовековой давности, которые он так давно похоронил. А точнее думал, что похоронил. Последние дни, недели глухого отчаяния, он все чаще вспоминал события, при которых в нем окончательно, как он сам думал, умер человек. Вспоминал её, свою Гвен.
Эрик уже было открыл рот, чтобы отмахнуться, отделаться какой-нибудь ложью, как понял, так нельзя. Какой смысл стараться построить отношения, если они начнутся с обмана?
— Хорошо, — выдохнул он, — Во времена, когда я ещё был человеком, я любил одну девушку. Это была именно — она первая любовь. Яркая, прекрасная, нежная и чистая. Много раз я казнил себя за то, что не подумал, не вспомнил о Гвен в тот роковой вечер, когда гонимый отчаянием м уязвлённой гордостью, принял предложение незнакомца. Если бы он тогда позаботился пояснить, что меня ждёт, я бы ни за что не согласился, но все вышло как вышло. После знакомства с Александром, когда я наконец решил, что обрёл контроль, все чаще я стал мечтать вновь увидеть её. Ту которую любил, для которой был первым мужчиной и на которой мечтал жениться, когда был человеком. Учитель был против этого, говорил я ещё не готов, я же придерживался иного мнения. Я уже встречался с людьми и смог общаться с ними не убивая. Мои метания заметил Артур, которого я тогда считал братом, и поддержал меня. Воодушевлённый поддержкой брата и верой в собственные силы, я понёсся к Гвен. И поначалу все было прекрасно. Девушке я солгал, что уже давно работаю на знатного господина и потому меня не было в деревне, когда там все погибли. Это же в её глазах объясняло мою одежду и холеный вид. Гвен никогда не спрашивала почему я прихожу только по ночам, а просто любила меня. Она сбегала из дома и мы множество часов проводили на полянке в лесу за разговорами или занятиями любовью. Я был счастлив. Пусть нахождение рядом с ней было адовой пыткой в физическом плане, от жажды её крови рвало на части, но душа моя парила в облаках. И так было, пока я не совершил фатальную ошибку, не пришёл к ней с чувством лёгкого голода…
Кэт было тяжело слушать рассказ Эрика о девушке, которую он когда-то любил. Больше всего, она боялась, что даже сейчас его чувства к таинственной Гвен не прошли. Девушка понимала, это глупо, прошли века и ревновать к той, от которой давно не осталось ничего верх идиотизма, но ничего не могла с собой поделать. Стиснув зубы она молчала, как мазохистка впитывая каждое слово.
— Когда я только увидел Гвен, понял, я на грани. Только я вдохнул её запах как все, сознание помутилось. Жажда, Катрина, она как тварь живущая внутри, и порой она способна взять верх. Так и произошло. Последнее что я помню, как Гвен подошла ко мне и что-то ласково говорила, а потом я обнаружил себя сжимающим её мёртвое, растерзанное тело. Я убил её Кэт, ту которую любил, — последние слова были тихим шёпотом, исполненным невыразимой горечью, — А дальше все слилось в туман, бездну из ненависти к монстру каким я стал, боли и страданий. Смутно помню как меня нашли Александр с Артуром, как заставили отдать тело Гвен и как долгое время держали взаперти, дожидаясь когда я приду в себя. И знаешь что, Катрина? Спустя время, не знаю сколько, когда эмоции поутихли, я принял решение, сделать все, чтобы подобное никогда не повторилось. Стал прилежным учеником, выполнял любые наставления Александра. И в принципе, подобной опасности больше никогда и не возникало, ведь Проклятые не могут любить, а Гвен любил человек, который тогда ещё был жив и силен во мне. Но с твоим появлением, угроза возникла вновь. Сильная и ощутимая. Катрина, ты не представляешь в какой опасности находишься каждую минуту рядом со мной. Я веками был убеждён, что могу легко сдерживать при необходимости инстинкты, но с тобой я хожу по лезвию бритвы. Ни на кого из живущих на этой земле я так не реагирую, никто не пробуждает во мне таких эмоций и такой жажды. И лучше я откажусь от тебя и буду годами тосковать, чем вновь убью любимую женщину. Твой смерти я не перенесу. Если ты станешь одной из нас, проблема отпадёт сама собой. Но Катрина, я заклинаю тебя по возможности беспристрастно обдумать свое решение. Не буду отрицать, эгоист внутри меня жаждет твоего согласия, но здравый смысл надеется на отказ.