— Нам нельзя здесь больше оставаться! — проговорил Ван Хелсинг. — К ним может прийти подмога! Но как быть с ней? Чудо, что она выжила после такого ранения. Скачка для нее подобна смерти!
Ван Хелсинг отодвинул мокрую прядь, упавшую на ее лицо, оглядывая незнакомку. Она была так бледна, что казалось, будто вся кровь покинула ее вены, лишив всякой надежды на возвращение к жизни. Лунный свет озарил ее безмятежное лицо, которое приобрело умиротворенное выражение, делая ее похожей на ангела ночи. Ее размеренное дыхание было таким слабым, что мужчина никак не мог его почувствовать, а руки такими холодными, что его посетило спонтанное желание прижать девушку к своей груди, чтобы не дать ей окоченеть окончательно. Лишь слабое подрагивание ее ресниц говорило о том, что она всё еще жива.
— Придется рискнуть, — после некоторых раздумий, проговорил Ван Хелсинг. — Оставаясь здесь, мы не сможем защитить ее.
— А ты уверен в том, что ей нужна наша защита?
— Как бы то ни было, эта женщина — наш ключ, с помощью которого мы сможем открыть эту туманную завесу.
— Ты хочешь обменять ее на Анну?
— Сначала надо понять, с кем мы имеем дело! Необходимо соорудить носилки, ехать верхом она точно не сможет.
Ван Хелсинг поднялся с колен, положив руку на плечо своего товарища. В этот момент сильный удар под коленку заставил его склониться перед девушкой, которая с быстротой пантеры метнулась в сторону леса и растворилась в ночи. Охотник попытался подняться, но нога словно онемела, отказываясь подчиняться своему хозяину. Момент был упущен, пленница бежала, унося с собой во мрак все свои секреты и призрачную уверенность Гэбриэла в том, что он сумел напасть на след похитителей. Ночь обернулась для них полным провалом, а наступившее утро лишь усугубило их положение.
Кровь оборотня все сильнее начинала бурлить в жилах охотника, неустанно напоминая ему о том, как мало осталось времени до его первого перевоплощения; осознание собственной неудачи, которая могла привести к непоправимым последствиям, тяжелым грузом давило на сердце, а чувство вины, как пламенные оковы, сковало волю. С этим мрачным настроем путники направились в обратный путь, храня в своей душе призрачную надежду на то, что принцесса все еще жива, а спонтанный ход неизвестного игрока позволит им выиграть немного времени для судьбоносного маневра.
Однако с этой ночи еще одна проблема не переставала занимать его разум. Ван Хелсинг не знал, кем была эта незнакомка, столь неожиданно появившаяся из ночного сумрака и также стремительно возвратившаяся обратно, но ее поразительное сходство с принцессой не давало ему покоя. Десятки вопросов вихрем проносились в его мозгу, так и не находя ответа. Кем была эта женщина? Зачем она следила за ними? Какой тайный орден стоял за ее спиной? С какой целью они похитили Анну? Что за тайные счеты они сводят с Дракулой? Вопросы, вопросы, но ни одного ответа. Лишь твердое осознание того, сколь разные и противоречивые души могут скрываться за похожими лицами.
========== Наедине со смертью ==========
Комментарий к Наедине со смертью
А здесь небольшой бонус к главе от TerraL, надеюсь вам понравится.
http://s019.radikal.ru/i632/1507/5d/7d2f79c42986.jpg
— Это возмутительно! Как может он выказывать такое открытое пренебрежение к нашим традициям и законам? Он попирает все известные устои. Столетия назад было решено разделить сферы влияния, и я считал это положение незыблемым, а что делает он? Дракула открыто бросает нам вызов, стирая прочерченные границы, вторгаясь на нашу территорию, — не унимался Виктор, расхаживая взад и вперед по кабинету. Его тяжелые шаги тонули в мягком ворсе восточного ковра, а глаза пылали голубым огнем, отражая на себе мерцающий свет мраморного камина. Злость с каждой минутой становилась все более осязаемой, укрывая комнату огромным покрывалом негативной энергии. Оно покрывало массивный письменный стол из резного дерева, серебряные канделябры, стоявшие вокруг, шахматную доску из слоновой кости, расположенную у самого окна; оно поглотило каждую книгу в шкафу, окутало древние кресла; даже искусная роспись на потолке пропиталась этой ненавистью и начала гореть адским пламенем. Бросив на мраморную столешницу конверт, вампир упал в огромное, обшитое красным бархатом кресло, буквально пожирая взглядом своего собеседника — единственного, кто отважился разделить с ним эти минуты неконтролируемого раздражения.
Как только Виктор узнал о том, кто был автором этого послания, его разум начали угнетать тяжелые подозрения; предположения, одно страшнее другого, рождались в мыслях, но, вскрыв письмо, вся его неконтролируемая злость выплеснулась наружу, грозя затопить всякого, кто окажется рядом.
— Это всего лишь приглашение на маскарадный бал, — небрежно бросив конверт на стол, возразил собеседник, стараясь не смотреть в глаза клокочущему от раздражения вампиру.
— Всего лишь приглашение?! — прогрохотал он. — Крэйвен, ты моя правая рука, мои глаза и уши, но сейчас, слыша от тебя такое, мне кажется, что я ослеп и оглох! Это не приглашение! Это вызов, демонстрация власти, вальс превосходства, но никак не бал.
— Честно говоря, я не понимаю, почему его приезд Вас так взволновал. Мы не знаем наверняка причины его возвращения, может…
— Может?! — перебил его Виктор. — Не может! Неужели ты всерьез наивно считаешь, что после столетий, проведенных в тишине Трансильванских гор, он решил вернуться в Будапешт, чтобы просто повеселиться?! Нет же, он что-то замышляет и ему нужны зрители, ему нужны аплодисменты! Он хочет, чтобы все мы стали свидетелями его триумфа, а после склонили перед ним колени, как поверженные враги. Дракула по натуре завоеватель, всегда им был, и смерть ни капли его не изменила. Ты слишком молод, чтобы это помнить, а рассказы и легенды не способны передать и половины того, что мы видели в лучшие годы его правления. Его амбиции непомерны, и, уж поверь, он не станет довольствоваться малым, если способен получить все. Мало нам непрекращающейся бойни с ликанами, так теперь еще и это!
— И все же он сам выбрал Трансильванию, предпочитая спокойствие гор городской суете, на собрании кланов не выказывая возражений, когда Амалия заявила наши права на столицу.
— А почему? Ты никогда не задумывался над тем, почему он отдал такой лакомый кусок добровольно? Зачем ему понадобилось это захолустье? — Крэйвен лишь неуверенно пожал плечами. — И не надо мне говорить про любовь к отчизне. Это не более чем миф. У таких как мы нет родины, нет дома и нет привязанностей. Дракула опасен, но что мы можем противопоставить ему? Что мы знаем о нем?
— О самом графе ничего кроме того, что он достаточно скромно, по вампирским меркам, влачит свою бессмертную жизнь. Однако проследив за его невестами, мы обнаружили нечто странное. Нам не удалось проникнуть в лабораторию, но работа до недавнего времени там буквально кипела. В результате нашей вылазки нам удалось обзавестись кое-какими трофеями. Так что могу Вас заверить: если он решит выступить против нас, нам будет, чем ответить. Наш клан многочисленнее и…
— Пока мы не поймем, что он затевает, число не превратится в наше преимущество, оно лишь покажет то, как позорно мы проиграли. Порожденные им вампиры менее уязвимы к серебру и солнечному свету, они способны летать; среди нас этим даром обладает лишь Маркус, но он еще более ста лет будет погружен в сон. Что касается самого графа, то говорят, что он способен читать мысли, повелевать сознанием, подчинять себе оборотней и обладает иммунитетом к серебру. Многие верят, что огонь не способен опалить его крылья, а солнце — кожу. Ты представляешь, что может случиться, реши он привлечь ликанов на свою сторону?
По правде сказать, за этой жгучей ненавистью к Темному Князю Виктор скрывал самую обыкновенную человеческую зависть, которая столетиями отравляла его существование, заставляя втайне мечтать о том, чтобы наполнить свои вены кровью сильнейшего представителя вампирского племени. Обладай он хоть частью умений Дракулы, он бы мог безраздельно править в своей епархии, уничтожить и Маркуса, и Амалию, заставить оборотней склониться перед ним. Он мог бы править миром. Но разве мог Виктор достичь истинного величия, пока на его пути стояли столь могущественные соперники? Разве мог он, не имея поддержки остальных старейшин, бросить вызов столь могущественному созданию? Разумеется, нет! Ему нужна была причина, доказательство того, что великий вампир опасен, а потому он молчаливо выжидал, надеясь, что когда-нибудь наступит время и его терпение будет вознаграждено.