— У тебя изумительные глаза — бескрайние зеленые просторы, смотрю и не могу наглядеться, хотя многое повидал. Они словно наполнены внутренним светом и какой-то необъяснимой притягательной силой таинственного обаяния.
Я не знала, что следует говорить и, наоборот, чего не стоит упоминать. Решила отшутиться:
— И скольким девушкам вы это говорили? Всем одно и то же или каждый раз что-то новое?
Я хотела разорвать невидимые узы, которые начали связывать меня с этим невероятным мужчиной, пока окончательно не запуталась в них. Нам нельзя быть вместе, это исключено. Да, в самых смелых своих грезах, можно влюбиться в Хайдарра и нарисовать в воображении нашу с ним счастливую жизнь… В снах и не такое возможно, самое тайное и сокровенное на время оживает, дурманя разум пьянящей иллюзией. Но нет, нельзя позволить ему завлечь себя в сети божественного соблазна — у такой любви вкус яда, хоть и самого желанного, но неизбежно смертельного. Его губы тронула мягкая улыбка, словно осеннее солнышко выглянуло из-за туч посреди зябкого дождливого дня. Король сказал:
— Я давно привык, что спелые ягодки сами падают ко мне в руки. А ты так близко, но, в тоже время, так далеко от меня. Я просто хочу понять, какая ты на самом деле, Севирана…
Он произнес мое имя так, как никто и никогда — будто пробуя на вкус, перекатывая во рту, как капли самого изысканного напитка. От этого я позабыла обо всем на свете. Нет! Я не могу, не хочу заплатить за мимолетное счастье, годами разочарований и сожалений. Если я сейчас прогнусь, сломаюсь под его нежным натиском, позволю себе, хоть глоток такой любви — я пропала. После этого мужчины, более ни один не привлечет внимания, а другие ухаживания и чужая страсть, будут лишь серой темницей среди каменной пустыни.
Разум вступил в битву с сердцем — первый, с завидным упрямством, рисовал безрадостные последствия, а второе пылало чувственными волнами. Рассудительность почти победила, но Хайдарр, словно чувствуя мое метающееся сознание, подлил масла в разгорающийся огонь. Краткий момент, и мы оказались на широкой аллее, по обе стороны которой располагался пышно цветущий сад. Весенняя нежность переполняла белоснежные бутоны яблоневого цвета, дарила легкие поцелуи чуть розовым соцветиям вишни, страстно шептала о потаенных желаниях насыщенно-алым бутонам неизвестных мне деревьев. Земля вокруг была усыпана облетевшими лепестками. Где-то сладко выводила рулады невидимая птаха, отчего хотелось или заплакать от переполнявших душу эмоций, или закружиться среди медленно опадающих хрупкими слезами весны, лепесточков. Но кого оплакивают древа, роняя цветочный аромат? Короткий человеческий век или скоротечную юность, утекающую сквозь время вместе с весенней капелью? Горечь от потерянных дней, промелькнувших пестрыми пичужками, которые оставили лишь пепел несбывшихся надежд и соль на щеках от пролитых по кому-то слез? Быть может, это слезинки краткого счастья, приветствие долгожданному теплу и началу новой жизни? Увы, нам, смертным, не дано разгадать смысл бытия, да и нуждаемся ли мы в этом Знании? Беззаботными мотыльками проживаем мгновения отмеренного нам времени, страшась трудностей и сетуя на испытания, которые глупы и смешны, отражаясь в бездонных глазах Вечности…
Хм, а общение с богами, даром не проходит — рассуждаю подобно древней старухе на закате судьбы. Встретиться взглядом с Осенним я не решалась — под жарким взором его глаз, растают все мои сомнения. Но больше он ничего не говорил, а обнял меня, и в этих простых объятиях было больше смысла, чем во всех фразах, сказанных когда-либо на свете. Я решилась разрушить затянувшуюся паузу:
— Сударь, мне бы домой попасть, родные, наверняка, волнуются. Я ведь никого не предупредила.
Хайдарр наклонился ко мне, прошептав:
— Об этом не беспокойся, от твоего имени я оставил послание. Для всех ты была на подготовительном сборе перед началом обучения, а где, это придумаешь сама. Вещи твои я верну чуть позже.
С волнением спросила:
— А Тисс? Мы всегда путешествуем вместе, не мог он остаться один…
Король едва слышно рассмеялся, на меня это действовало завораживающе.
— Маленький котик гостит в моих владениях, ничто ему не угрожает. Скоро вы встретитесь, потерпи немного.
Я не унималась — надо отвлечь Осеннего, да и себя, разговорами:
— Давно хотела вас спросит, разве зеркала могут служить переходом?
Хайдарр белозубо улыбнулся, раскусив мою уловку:
— Севирана, назови меня по имени, тогда я отвечу на любые твои вопросы.
Глядя на упоительно благоухающие деревья в цвету, я выдохнула:
— Хайдарр…
Король Осени протянул мне свою ладонь, я молча приняла ее и мы пошли вперед по аллее. Он начал объяснять:
— Зеркала запоминают все, что видели. Старинная зеркальная гладь некоторых, может создавать внутри себя сеть коридоров, пользоваться которыми могут лишь немногие — среди таких переходов легко можно потеряться.
Сразу уточнила:
— Получается, что смотреться в отражающую поверхность опасно? Не зря наши предки не держали подобные вещи в своих домах, считая злым творением.
Хайдарр развеял мои сомнения:
— Люди часто опасаются того, чего не знают. Со временем, вы научились распознавать наполняющую предметы энергию, поэтому, не стоит опасаться каждого зеркала, большинство из них вполне безобидно.
Я вспомнила о том, что Анни пыталась узнать у гнома — хозяина лавки, о злополучном зеркале, но старик, похоже, совсем не понимал, о чем идет речь. Задала очередной вопрос:
— Общеизвестно, что гномы слабо ощущают магические всплески, но возможно ли такое, что представитель данной расы совсем не замечает определенную вещь?
Король догадался, о чем именно я спрашиваю:
— Я понимаю, о каком именно зеркале ты хочешь узнать. — Дождавшись моего утвердительного кивка, Хайдарр продолжил: — Это совершенно особенная вещица из утерянного мира Эллар.
Это название мне сегодня уже довелось услышать, поэтому я внимательно посмотрела на мужчину, ожидая продолжения. Осенний немного нахмурился, точно нехотя воскрешая в памяти неизвестные мне события, но сказал:
— Иномирье было полностью разрушено, включая и его создателей. Боги пытались уйти от гибели, используя обычные зеркала, находящиеся в замке. Но сила заклинаний, использованная ими, вышла из повиновения — они погибли, а зачарованные зеркала попали на Лазурру. Теперь эти необычные предметы, а всего их тринадцать штук, перемещаются, как им захочется. Слишком чужая энергия таится в них. Мы следим за передвижениями и даже иногда обращаемся к странной магии, но контролировать полностью не можем.
Непонятливо спросила:
— Но почему я его увидела? Только потому, что Зимний призвал меня? И можно ли узнать будущее через поверхность?
— Кейлан лишь воспользовался зеркалом Эллара, как порталом. Данные артефакты, по необъяснимым причинам, открываются только тому, кого выберут сами. Увидевший их однажды, сможет видеть и дальше.
Хайдарр задумчиво переспросил:
— Зеркало показало тебе будущее? И все в точности сбылось?
Я помолчала, не зная, говорить правду или нет, но произнесла:
— Это случилось не со мной. Просто хочу знать, представляет ли подобное пророчество угрозу или нет.
Мужчина не стал выпытывать подробности:
— В любом случае, артефакт выбрал человека, значит это не последняя встреча.
Про себя отметила сказанное, чтобы потом поведать сестре. Пока длилась наша неспешная беседа, вышли к Озеру — в его прозрачных водах отражалась бескрайняя небесная синева, солнечные блики играли на гладкой поверхности, а маленькие разноцветные рыбки резвились юркими всполохами. Младший бог продолжил разговор:
— Вирана, я желаю, чтобы ты шла ко мне по доброй воле, поэтому, снова отдавая медальон, предоставляю выбор — наденешь его или нет, но я смирюсь с любым решением.
Я приняла из рук Хайдарра листочек на цепочке и сразу надела украшение. Мужчина, бесспорно, остался доволен. Но все было неспроста, добавила каплю дегтя в эту чашу меда: