— Надо сделать так, чтобы не нашли, — отрезал Ченглей. — Все нападения будут происходить вдали от нашего лагеря. И возвращаться вы будете лишь тогда, когда убедитесь, что за вами никто не следит.
Фрей прищурился:
— Это разумно. Но что делать, если противники, с которыми мы столкнёмся, окажутся нам не по зубам?
Лицо Ченглей помрачнело, но, когда он ответил, его голос не дрогнул:
— Значит, вы умрёте. Но не вздумайте бежать обратно. От вас зависит слишком много жизней, чтобы мы могли рисковать, подпуская бойцов клана Хван к нашему лагерю.
«Жестоко, — прокомментировал слова Ченглея Вэйшэн. — Но не лишено смысла. Потеря пары десятков мужчин — ничто в сравнении со смертью сотен женщин и детей».
«Я понимаю это, — мысленно ответил Фрей. — Но и умирать я тоже не собираюсь. По крайней мере до тех пор, пока клан Хван не будет уничтожен до основания».
Вэйшэн не ответил, и следующие слова Фрей произнёс уже вслух:
— Когда я могу приступить к подготовке воинов?
— Сегодня, — не моргнув глазом, сказал Ченглей. Похоже, ответ на вопрос Фрея был готов у него заранее. — День в самом разгаре, и времени у нас вполне достаточно. Земин соберёт бойцов на этой площадке через час. Воспользуйся этим временем, чтобы написать список ингредиентов. Те, кто не занят другой работой, незамедлительно отправятся в лес и соберут нужные травы.
— Нам необходимы не только травы, — заметил Фрей. — Кроме них, потребуются ещё и части тел демонических зверей, желательно — Третьей Ступени или даже выше.
Ченглей покосился в сторону. Люди у площадки переминались с ноги на ногу, не вмешиваясь в разговор.
— Я не отправлю их на охоту за демоническими животными, — наконец решил Ченглей. — Это слишком опасно и повлечёт за собой потери, которых мы не можем себе позволить.
— Нет никакой необходимости отправлять людей из лагеря. Я буду охотиться сам.
Ченглей задумчиво потёр выступающий подбородок:
— Это рискованно. Мне бы не хотелось, чтобы новый учитель моих бойцов сгинул в лесу, в одиночку сражаясь с демоническими животными.
Над площадкой воцарилось молчание. Ченглей не проронил больше ни слова, а Фрей размышлял, как именно ему стоит ответить, чтобы никто не мешал ему выходить из лагеря. Он согласился помочь местным бойцам стать сильнее, но всё же на первом плане для него было собственное развитие, и сражения с демоническими животными являлись самым лучшим способом достичь следующего Шага.
— И всё же это необходимо, — наконец сказал Фрей. — Как для тех, кого я буду обучать… Так и для меня.
Он твёрдо посмотрел Ченглею в глаза. Сейчас решалось, как именно будут развиваться их дальнейшие отношения. Поступаться собственными интересами ради дела повстанцев Фрей не мог.
Судя по всему, Ченглей это почувствовал:
— Хорошо. Ты волен выходить из лагеря когда захочешь, если это не будет идти вразрез с теми задачами, которые я тебе поручил. Но будь осторожен: ты слишком ценен, чтобы глупо умереть в схватке с каким-нибудь демоническим зверем.
Фрей тихо выдохнул. Его цель была достигнута.
— Разумеется, Ченглей, — пообещал он, — Я не стану подвергать себя излишнему риску. Моя жизнь ценна и для меня тоже.
Ченглей кивнул:
— Надеюсь на это. Земин! — он повернул голову к невысокому бородачу, — Пусть через час все воины соберутся здесь. И отправь к Фрею своего сына: Ксиабо займётся сбором ингредиентов согласно тому перечню, который ему передадут. Фрей, идём в мой шатёр, подготовим список.
Закончив раздавать указания, Ченглей двинулся прочь с площадки. Фрей догнал его:
— То, что ты сделал, когда упёрся спиной в манекен… Прежде я подобного не встречал.
Предводитель повстанцев искоса посмотрел на Фрея. Уголки тонких губ чуть приподнялись:
— Рад, что ты оценил. У каждого клана есть свои техники, которые становятся доступны лишь с определённого Шага Пути Воина. Рейс, например, концентрируются на скоростных перемещениях. Члены моего клана умеют ненадолго становиться бесплотными, — улыбка Ченглея угасла. — Точнее, умели.
— Как назывался твой клан?
— Я не хочу об этом говорить.
— Что с ним произошло?
— И об этом тоже.
Они зашли в шатёр в тишине. Ченглей явно не собирался распространяться о своём прошлом, а Фрею доставало тактичности, чтобы не бередить старые раны предводителя повстанцев. Ченглей предпочёл молчать, и Фрей уважал его желание. В конце концов, каждый сам решал, делиться своей болью или хранить её глубоко внутри.
Присев у сундука возле набитого соломой мешка, Ченглей откинул окованную металлическими пластинами крышку и принялся копошиться внутри. Что именно там хранится, Фрей увидеть не мог: спина седого воина надёжно закрывала содержимое сундука от постороннего взгляда.