Поднявшись на третий этаж, где располагалось терапевтическое отделение, я двинулся по боковому коридору. Нюхль невидимой ищейкой скользил впереди, заглядывая в приоткрытые двери палат, но аура смерти нигде себя не проявляла. Я прислушивался к каждому шороху — тихому стону пациента, скрипу кровати, шагам дежурной медсестры где-то в отдалении.
И тут из-за угла вышла она. Я едва не столкнулся с Варварой.
Она несла серебряный поднос с лекарствами — ровные ряды пузырьков, ампул, шприцев. Ночная смена. При виде меня она вздрогнула так, что поднос в её руках опасно накренился.
Я рефлекторно шагнул вперёд и успел подхватить соскальзывающую картонную коробку с ампулами за мгновение до того, как она полетела бы на пол.
— Осторожнее, — сказал я, возвращая лекарства на место.
— Святослав? — она смотрела на меня с изумлением, смешанным с тревогой. Её глаза казались огромными в тусклом свете коридора. — Ты что здесь делаешь? Ночью? В терапии?
— Работаю, — пожал я плечами. — Мёртвые, знаешь ли, не придерживаются офисного расписания. Иногда приходится задерживаться.
— Но морг в подвале, — напомнила она, всё ещё держа поднос двумя руками, словно щит, отделяющий её от меня.
— Большое здание. Заблудился, — соврал я с самым невозмутимым видом, на какой был способен. — Искал кабинет доктора Мёртвого, чтобы сдать отчёт, свернул не туда.
Варвара прищурилась. В её глазах читалось явное недоверие.
— Заблудился? В три часа ночи? В отделении, которое находится на четыре этажа выше твоего рабочего места?
— Здесь все коридоры одинаковые, — я развёл руками. — Зелёные стены, тусклый свет. Легко потеряться.
Наступила напряжённая пауза. Мы просто стояли и смотрели друг на друга, и в этой тишине я почти слышал, как в её голове проносятся подозрения.
И тут Нюхль решил, что обстановка недостаточно напряжённая.
Я почувствовал, как невидимый проказник рядом со мной буквально задрожал от сдерживаемого смеха. И он решил действовать. На одно крошечное мгновение, прямо за плечом у Варвары, из воздуха соткалась костяная морда с горящими зелёными глазами, щёлкнула челюстью и снова исчезла.
Варвара дико вскрикнула и подпрыгнула на месте. Поднос качнулся, и одна из ампул всё-таки соскользнула и со звоном разбилась о кафельный пол.
— Что такое? — спросил я, изображая искреннее беспокойство и бросая испепеляющий взгляд в сторону невидимого фамильяра.
— Я… мне показалось… — она часто заморгала, её лицо было бледным как мел. — Что-то было. За мной. Зелёное.
— Зелёное? — я демонстративно оглядел пустой коридор. — Ничего не вижу. Может, отражение от дежурной лампы? Ты устала, тебе нужно отдохнуть.
— Да, — кивнула она, всё ещё испуганно оглядываясь через плечо. — Наверное. Вторые сутки на ногах… Прости. Мне пора.
Она почти бегом скрылась за поворотом.
Нюхль, клянусь костями всех своих предков, если ты ещё раз так подставишься, я разберу тебя на запчасти и сделаю из тебя учебное пособие по анатомии ящериц для первокурсников. Ты меня понял?
Я мысленно закончил свою воспитательную беседу и уже собирался двинуться дальше, как вдруг почувствовал знакомое изменение в поведении фамильяра. Лёгкая вибрация в воздухе рядом со мной прекратилась. Нюхль замер.
Я обернулся в ту сторону, куда убежала Варвара. На долю секунды, словно сбой в реальности, материализовался полупрозрачный силуэт Нюхля. Он замер, подняв свою когтистую лапу и указывая прямо в конец коридора, на дверь одной из палат.
Его зелёные огоньки в глазницах вспыхнули ярко, как сигнальные огни, а затем он так же быстро растаял в воздухе…
Он нашёл.
В этот самый момент, словно подтверждая его находку, из той самой палаты донёсся отчаянный женский крик:
— Помогите! Кто-нибудь! Сюда!
Варвара, которая, видимо, только подходила к сестринскому посту, тоже услышала крик и бросилась на звук. А я, уже не таясь, быстрым шагом последовал за ней. Это был не просто шанс. Это была цель.
В палате царила атмосфера контролируемой паники.
Яркий свет был включен, мониторы у кровати пищали с пугающей частотой. У самой кровати стояла Ольга — одна из близнецов Поляковых, моя бывшая однокурсница. Она склонилась над пожилым мужчиной, который хрипел, судорожно хватаясь за грудь. Его лицо уже приобрело нездоровый, синюшный оттенок.
— Острый коронарный синдром! — выкрикнула Ольга, увидев Варвару. Её руки в стерильных перчатках дрожали. — Нитроглицерин не помогает! Морфин тоже!