Я молча последовал за ним, оставив позади ошеломлённых Ольгу и Варвару.
Мы шли по длинным, тихим коридорам ночной клиники. Редкие ночные медсестры, встречавшиеся нам на пути, с удивлением смотрели на странную пару: заведующий терапией в безупречном костюме и молодой парень в мятом халате из морга. В их взглядах читался немой вопрос.
Мы поднялись на лифте на четвёртый этаж. Здесь воздух был другим — более тёплым, пропитанным запахом лекарств и антисептиков. Это был мир живых.
Кабинет заведующего терапией оказался неожиданно аскетичным. Никаких портретов предков в золочёных рамах или дорогой мебели из красного дерева, которыми так любят кичиться местные аристократы.
Только самое необходимое. Массивный письменный стол из тёмного дуба, два строгих стула для посетителей, огромный шкаф, доверху забитый медицинской литературой, и большой, тускло мерцающий диагностический кристалл на подставке в углу.
Человек, который ценит суть, а не обёртку. Опасный тип. С такими сложнее всего — их не отвлечь мишурой.
— Присаживайтесь, — Сомов жестом указал на стул напротив своего стола. Он двигался плавно, с уверенностью хозяина положения. — Чай? Кофе?
— Благодарю, не стоит, — отказался я.
— Как знаете, — он сел в своё кресло и сцепил пальцы в замок, внимательно изучая меня. — Скажите, Святослав, чего вы хотите? Какова ваша цель в этой клинике? Деньги? Слава? Возможность работать с лучшими умами?
Началась игра. Прямой вопрос, рассчитанный на то, чтобы вскрыть мои истинные мотивы.
— Я хочу работать, — просто ответил я. — И лечить людей. Разве для врача нужна другая цель?
— Понимаю, — он медленно кивнул. — В нашем мире имя порой значит больше, чем талант. Несправедливо, не находите?
Он задавал вопросы, но на самом деле просто расставлял сети, ожидая, что я в них попадусь, выдам какую-то эмоцию, обиду или свои амбиции.
— Справедливость — понятие относительное, — уклончиво ответил я. — Важен результат, а не то, что написано в документах.
— Именно, — в его глазах блеснул интерес. — Результат. Святослав, я наблюдал за вашей работой. Диагностика феохромоцитомы по годичным анализам во время гипертонического криза — это уровень не просто профессора. Это уровень интуиции, граничащей с талантом.
— Мне повезло заметить нужные цифры, — я пожал плечами, не собираясь раскрывать свои методы.
— Везение — это когда подготовка встречается с возможностью, — процитировал он. Его взгляд стал жёстче. — Вы потеряны для морга. Такой талант должен работать с живыми пациентами.
Терапия… Это постоянный, неиссякаемый поток Живы. Десятки пациентов каждый день, каждый — потенциальный источник. Сосуд можно будет держать постоянно полным.
Но морг… работа со смертью, вскрытия, — это питает мои некромантские силы, мою истинную суть. Отказаться от этого — значит замедлить своё восстановление, отрезать себя от источника тёмной энергии.
Я как человек, которому предложили еду, но хотят отобрать воду. А мне нужно и то, и другое. Вопрос — как это совместить?
— Вы предлагаете мне перевод? — уточнил я.
— Именно, — кивнул Сомов. — Полный переход в терапевтическое отделение. Ставка младшего ординатора для начала, но с вашими способностями и интуицией, ваш рост будет стремительным.
— А что скажет доктор Морозов? — я задал ключевой вопрос, внимательно наблюдая за его реакцией.
Лицо Сомова на мгновение помрачнело. В его глазах вспыхнула холодная, с трудом сдерживаемая ярость, которую он тут же скрыл за маской вежливости. Он откинулся в кресле, и оно недовольно скрипнуло.
— Александр Борисович человек старой закалки, — протянул он. — Он ценит порядок и субординацию. А вы, Святослав, своей выходкой с магистром Крюковым нарушили и то, и другое. Он этого не любит. Ваше распределение в морг он утвердил лично, как показательную порку.
— Значит, перевод невозможен? — я изобразил на лице лёгкое разочарование.
— Не совсем, — Сомов наклонился вперёд, понизив голос. — Есть лазейка. Я могу взять вас на испытательный срок по совместительству. Формально вы остаётесь в штате патологоанатомического отделения, но большую часть времени работаете у нас, в терапии. Если за неделю вы покажете выдающиеся результаты, у меня будет достаточно оснований, чтобы обосновать ваш полный перевод даже перед Морозовым.
Испытательный срок по совместительству… Идеальная лазейка. Слишком идеальная. Он предлагает мне именно то, что мне нужно. Работа с живыми для пополнения Сосуда и доступ к моргу для восстановления некро-силы. Почему? Какую игру он ведёт? Что ему нужно от аномалии из морга?