Благодарность — это осознанная эмоция. А он пока просто дезориентированный кусок мяса, не способный на сложные чувства.
А может, и то, и другое? Проклятье оштрафовало меня за использование тьмы, урезав награду, а тот мизерный остаток, что прошёл, был всем, на что был способен его потрясённый разум.
Какая бы ни была причина, результат был один. Моя гениальная схема «лечи живых — тренируйся на мёртвых» только что потерпела сокрушительное фиаско.
Холодный гнев, которого я не чувствовал с первых дней в этом мире, снова накатил волной. Если каждое такое «чудо» будет стоить мне огромных затрат энергии, а приносить жалкие крохи… Арифметика была простой и беспощадной. Я не смогу так выжить.
Я обманул проклятье, объединив две свои сущности. Но, похоже, оно обмануло меня в ответ, выставив счёт, который я не мог оплатить.
Но сейчас нельзя было этого показывать. Нельзя было оставаться здесь. Через минуту эйфория от «чуда» пройдёт, и начнутся вопросы. «Как вы это сделали, доктор?», «что это было за свечение?». Вопросы, на которые у меня не было ни сил, ни, что важнее, безопасных ответов.
Я силой воли выпрямил спину, сбросил с себя оцепенение и снова надел свою маску. Маску авторитетного, немного уставшего, но всё контролирующего врача.
— Радоваться рано, — отрезал я. Мой голос прозвучал резко и властно, мгновенно убивая их зарождающуюся эйфорию. — Его системы перезапущены, но организм на грани истощения. Нужно немедленно доставить его в клинику. Капельница с поддерживающим раствором, полное обследование, проверка на скрытые повреждения мозга. Каждая минута промедления увеличивает риск необратимых осложнений.
Магическое слово «осложнения» подействовало безотказно. Все тут же засуетились.
— Мой внедорожник у главного входа, — Долгоруков мгновенно поднялся на ноги, забыв о своей ране. — Он будет надёжнее и быстрее любой вашей кареты скорой помощи. Довезу за десять минут.
— Я тоже еду, — заявила Аглая тоном, не терпящим возражений. — Я не оставлю вас одних.
Свиридов, шатаясь, попытался сесть, но его повело в сторону. Я подхватил его под локоть, поддерживая. Поручик посмотрел на меня с таким благоговением, с таким фанатичным обожанием, что мне стало почти неловко.
— Я поеду только с вами, доктор, — прошептал он, его голос дрожал. — Ни с кем другим. Вы… вы вернули меня.
Отлично. Полный комплект.
Пациент с острым синдромом привязанности к спасителю. Классика посттравматического стресса. Теперь он будет ходить за мной, как привязанный щенок. Ещё одна проблема, которую придётся решать позже.
— Долгоруков, помогите ему встать, — скомандовал я. — Аглая, возьмите мою сумку. И… наш реквизит тоже нужно забрать.
Я кивнул на шкаф фокусника.
Барон понимающе хмыкнул. Но прежде чем мы приступили к этому деликатному делу, меня догнал граф Бестужев. Аглая, всё это время державшаяся рядом с ним, что-то шепнула ему на ухо.
— Святослав Игоревич, — Бестужев подошёл ко мне. В его глазах больше не было паники хозяина дома, в котором случился скандал. В них было глубокое, почтительное уважение. — Я… мы все вам обязаны. Вы не просто спасли жизнь этому молодому глупцу. Вы спасли честь двух родов. И мою репутацию.
— Я просто делал свою работу, граф, — ответил я стандартной формулой.
— Нет, — он твёрдо покачал головой. — То, что вы делаете, нельзя назвать просто работой. Не беспокойтесь, — он понизил голос, — никто не будет задавать лишних вопросов. Ни о воскрешении, ни о обо всей этой ситуации. Я лично прослежу, чтобы у всех свидетелей этого вечера случился приступ внезапной амнезии. Считайте меня своим должником. Если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится — административная поддержка, финансовая помощь, решение… деликатных вопросов — просто дайте мне знать. Любые двери моих возможностей для вас теперь открыты.
Он протянул мне руку. Я пожал её. Это было не просто рукопожатие. Это было заключение союза. Он официально становился моим соратником.
Этот вечер определённо стоил всех затраченных усилий.
— А теперь, — я повернулся к Долгорукову, который терпеливо ждал, — займёмся нашим реквизитом.
Эвакуация Костомара после такого пафосного момента превратилась в форменный фарс.
Двухметровый скелет категорически не хотел складываться в багажник внедорожника. Костомар обиженно скрипел всеми суставами, пытаясь удержать рюкзак с учебниками.