— Я… я лучше снаружи постерегу, — пробормотал он, отступая в коридор. — Вдруг Морозов вернётся раньше времени.
Я не стал его осуждать или уговаривать. Страх — плохой ассистент в такой операции. Пётр сейчас бесполезен. Пусть сторожит.
Варвара бросила на него короткий, презрительный взгляд, а затем решительно кивнула мне. Она была готова.
Команда в сборе.
— Пётр Александрович, вы первый, — обратился я к нему. Мой тон был деловым, как у хирурга перед операцией. — Встаньте у изголовья Николая. Вы будете проводником, через вас пойдёт основной поток энергии.
Он кивнул и без колебаний занял указанное место, его научное любопытство явно перевешивало страх.
— Варвара — в ногах у Ольги. Ты будешь якорем. Твоя задача — удерживать барьер, не дать этой твари сбежать или рассеяться.
— Поняла, — она встала напротив Сомова, её лицо было бледным, но решительным.
Я занял позицию между двумя кроватями — в эпицентре будущего ритуала. Нюхль, до этого дремавший в кармане, неслышно материализовался у моих ног, маленький сгусток тьмы, готовый к работе.
Ритуал начался с создания барьера.
Я начал чертить в воздухе сложные символы, сплетая тончайшие нити моей оставшейся некромантской силы с чистой, медицинской Живой, которую поставлял Сомов.
Вокруг палаты начал формироваться полупрозрачный, мерцающий кокон, отрезая нас от остального мира.
Паразит в Николае почувствовал угрозу. Он забился, его щупальца судорожно дёрнулись, пытаясь зарыться глубже в ткани носителя. Но деваться ему было некуда.
— Держите поток! — крикнул я, начиная основную фазу изгнания.
Тёмная тварь взвыла — не звуком, который можно было бы услышать, но самой своей сутью, отчего воздух в палате, казалось, завибрировал. В тот же миг корневая система в теле Ольги ожила. Тёмные прожилки на её шее вспыхнули и начали расти, пытаясь восстановить разорванную связь.
— Не дам! — прорычал я, направляя всю мощь ритуала на уничтожение основного тела паразита.
Битва длилась долгие десять минут, которые растянулись в вечность.
Паразит отчаянно цеплялся за жизнь, я же методично выжигал его концентрированным некромантским огнём и лекарской целительной силой.
Сомов, стиснув зубы, превратился в живой проводник, через который в меня вливался мощный поток его Живы, поддерживая ритуал.
Варвара стояла как скала, её собственная энергия укрепляла барьер, не давая сущности ни единого шанса на побег.
Наконец, с последним, отчаянным всплеском тёмной энергии паразит сдался.
Его основное тело в Николае и остатки корневой системы в Ольге одновременно вспыхнули тусклым, фиолетовым светом, а затем рассыпались в мельчайший серый прах, который тут же развеялся в воздухе, не оставив после себя ни единого следа.
Победа. Чистая и окончательная.
Мы вышли из палаты, пошатываясь от усталости. Позади, на чистых простынях, спали два человека, вырванные из лап смерти — глубоким, исцеляющим сном без кошмаров и боли.
— Великолепно! — Сомов сиял как начищенный самовар, его обычная сдержанность испарилась без следа. — Вот это я понимаю, настоящая магическая медицина! А то всё физрастворы да инъекции. Скучища смертная!
Он по-дружески хлопнул меня по плечу, чего раньше никогда себе не позволял.
— Премию выпишу внеочередную. Всем троим. Такая работа должна поощряться! — сообщил Сомов.
Пётр, не говоря ни слова, проскользнул мимо нас в палату, чтобы сесть у кровати сестры. Его битва на сегодня была окончена. Мы с Варварой остались в опустевшем коридоре вдвоём.
— Вот и всё… закончилось, — сказала она тихо, глядя на меня с плохо скрываемой надеждой. — Кризис миновал.
Я изучал её лицо — уставшее, бледное, но светящееся каким-то внутренним огнём. Адреналин от совместной работы, от пережитой опасности и, наконец, от победы действовал как мощный афродизиак.
Она стояла чуть ближе, чем того требовали приличия, и не делала попыток увеличить дистанцию.
— Закончилось? — я позволил себе лёгкую, едва заметную улыбку. — А хочешь, я покажу тебе кое-что по-настоящему интересное?
— Что именно? — в её голосе, несмотря на усталость, появились игривые, любопытные нотки.
— Помнишь тот маленький ключ, что я тебе подарил? — спросил я тихо. — И ту особенную комнату, о которой я говорил?
Её пальцы инстинктивно коснулись тонкой цепочки на шее, где висел тот самый маленький ключ. Глаза Варвары расширились.
В них отразился идеальный коктейль — жгучее любопытство, явное возбуждение и лёгкая, щекочущая нервы тень страха. Она знала, что это игра с огнём, которую я начал много дней назад.