И тут меня осенило.
Я вспомнил приём у Ливенталей, разговоры в курительной комнате. Граф Бестужев упоминал свою дочь. Анна, кажется. Говорил, что она помогает ему с делами.
А еще мы виделись, когда я познакомился с графом и спас его! Она еще визитку свою оставила. Моя память услужливо подбросила её образ — тогда она была в тени отца, скромная и почти незаметная. Сегодня она была в центре внимания. Совсем непохожая на ту девушку, что я встретил тогда.
Я решил проверить догадку:
— Даже не могу представить, зачем я вам понадобился, Анна Алексеевна.
Эффект превзошёл все ожидания. Девушка зарделась как маков цвет, её глаза заблестели от искреннего удовольствия.
— Вы помните моё имя! Как приятно! А я-то думала, вы меня совсем не заметили.
Бинго. Точно дочь Бестужева. И явно неравнодушна, раз так обрадовалась, что я помню её имя. Полезная информация. Эмоции — это уязвимость. А уязвимостями нужно пользоваться.
— У меня хорошая память на лица и имена, — спокойно сказал я. — Профессиональная привычка врача.
— О, не скромничайте! — она игриво махнула рукой. — Я знаю, что вы запоминаете только тех, кто вам интересен. Отец о вас рассказывал.
— И что же он рассказывал?
— Что вы талантливый врач, спасший графа Ливенталя. Что вы в одиночку разоблачили Морозова и его махинации. Что вы человек принципов и чести, — она сделала паузу и добавила с лукавой, заговорщической улыбкой. — И вы совершенно не интересуетесь женщинами, что отец считает крайне подозрительным для молодого, неженатого мужчины.
Вот же старый интриган. Подослал собственную дочь проверить мои предпочтения? Или это её личная инициатива, прикрытая отцовским авторитетом? Скорее второе.
— Я доверенное лицо отца, — продолжила Анна, её тон стал более деловым. — И мне поручено посмотреть на вашу работу. Понимаете, отец очень заинтересован в успехе клиники, а вы, по его словам — ключевая фигура в его планах. Он хочет, чтобы я составила личное мнение о вас.
Ложь. Вернее, полуправда.
Бестужев действительно мог попросить её присмотреться ко мне. Но она пришла не только по его приказу. Её личный интерес читался в каждом жесте, в каждом взгляде.
Она не выполняла поручение. Она вела свою собственную разведку. И объектом этой разведки был я. Что ж, игра становится ещё интереснее.
Надо проверить, насколько она заинтересована. И насколько настойчива.
— Я вынужден отказать, — холодно произнёс я и, не говоря больше ни слова, развернулся, чтобы уйти.
— Что⁈ — я услышал за спиной её удивлённый, почти оскорблённый возглас. Она явно не ожидала отказа.
Я пошёл по коридору, специально выбирая быстрый, почти спортивный темп. Мои длинные ноги позволяли делать широкие, размеренные шаги.
Анна бросилась за мной, придерживая край платья. На высоких каблуках было сложно поспевать за моим темпом, и через десяток метров она уже слегка запыхалась.
— Послушайте! Доктор Пирогов! Это же неразумно!
— Что именно неразумно? — я не сбавлял шаг.
— Отказывать мне! То есть… отказывать в такой простой, невинной просьбе! Так будет лучше для вас!
— Не вижу никакой выгоды, — я свернул в другой коридор, ведущий к лабораториям.
— Отец к вам благосклонен! — она почти бежала, и стук её каблуков эхом отдавался от кафельных стен. — Но его расположение нужно поддерживать! Он ценит тех, кто хорошо относится к его семье!
— Меня вполне устраивают мои текущие отношения с графом Бестужевым.
— Но почему вы отказываете? — в её голосе появились нотки отчаяния. — Я же не прошу ничего особенного! Просто показать, как вы работаете! Один день! Нет, несколько часов!
— Нет.
— Это глупо! Вы же умный человек!
— Нет.
— Вы невыносимы!
— Нет. И ещё раз нет.
Посмотрим, насколько она избалована.
Папина дочка, привыкшая получать всё по первому требованию. Интересно, как она реагирует на твёрдое, холодное «нет»? Будет ли она плакать? Угрожать? Устраивать истерику? Её психологический профиль был крайне интересен.
Анна резко остановилась посреди коридора, уперев руки в бока.
— Да что с вами не так⁈ — её голос сорвался на крик. — Любой мужчина в Москве был бы счастлив провести со мной время!
— Я не любой мужчина, — ответил я, не оборачиваясь.
— Это точно! Вы грубиян и сноб!
— Возможно.
— И… и бесчувственный чурбан!
— Весьма вероятно.
Она топнула ногой в сердцах, издав звук, похожий на пистолетный выстрел. Но, к моему удивлению, не сдалась. Упрямо пошла за мной дальше.