Это мне не понравилось…
— Что случилось? — сразу спросил я.
— Её улыбка… она становится шире. Всё шире и шире. Это неестественно! Человеческие губы не могут так растягиваться!
— Ещё. Детали!
— Глаза! Её прекрасные серо-голубые глаза меняют цвет! Не могу разобрать. Какой-то… странный.
— Проклятье! Оба за мной, — я выбежал из квартиры, перепрыгивая через три ступеньки. — Она превращается!
Скелет в парандже и призрак последовали за мной. Если Костомара я еще знал, как замаскировать, то призрак оставался в своем полупрозрачном состоянии. Ни одна паранджа на нем долго не задержится.
На улице уже стояла чёрная машина — неприметный длинный седан, каких тысячи ездят по Москве.
Водитель — здоровенный детина с лицом боксёра — открыл заднюю дверь.
— Куда прикажете, доктор? — тотчас спросил он.
— «Славянский базар»! — я запрыгнул внутрь. — Гони что есть мочи! Жизни на кону!
Машина сорвалась с места с визгом покрышек. Водитель вдавил педаль газа в пол, и мощный мотор взревел как раненый зверь, унося нас в ночь.
Телефон зазвонил. Я схватил трубку.
— Да? — ответил я.
— Это Ярк. Я в пути, буду через пять минут. Что там случилось, чёрт возьми? И откуда вы знаете об опасности?
В его голосе ясно читалась тревога.
— Случилось, что старый полкан следит за мной, — быстро ответил я.
— Я не слежу, я обеспечиваю безопасность, — смутился Ярк.
Он даже отрицать не стал. Забавно.
— Чью безопасность?
— Рода Ливенталь. И их друзей в том числе, — пауза. Затем Ярк хмыкнул. — А хорошо сыграно, доктор. Я так и думал, что вы догадаетесь.
— Я догадался, когда машина подъехала через три минуты после моего звонка. Она же дежурила поблизости? По вашему приказу?
— По приказу графа. Он распорядился обеспечить вашу круглосуточную безопасность после того случая с метаморфом. А поскольку вы не из тех, кто принимает открытую охрану…
— Понятно. Тайный надзор.
— Не надзор, а защита. Ладно, это потом обсудим. Что там с Аглаей? В чём опасность?
— Сами увидите, — не дожидаясь ответа, я положил трубку. Обратился к Ростиславу. — Что происходит?
— Да вроде все так же. Её лицо еще меняется, но медленно, — ответил призрак.
— Чёрт! — выругался я и крикнул водителю. — Быстрее! У нас считаные минуты!
Через семь минут машина с визгом тормозов остановилась у самого входа в «Славянский базар».
Я выскочил, не дожидаясь, пока водитель откроет дверь.
Уже с улицы было слышно — внутри творилось что-то ужасное. Глухие крики, грохот бьющейся посуды, звон разбитого стекла, пронзительный женский визг, грубые мужские проклятья.
Второй автомобиль — бронированный «минивэн» — подлетел почти одновременно с нами. Из него выскочил Ярк и четверо его людей. У всех в руках были тяжёлые винтовки в руках.
— Что там происходит⁈ — рявкнул Ярк.
— Быстро! — я рванул к дверям.
— Да что ж такое!
Я распахнул тяжёлые дубовые двери ресторана.
Картина, открывшаяся мне, была словно из кошмаров самого безумного художника.
Зал ресторана превратился в поле битвы.
Столы были опрокинуты. Белоснежные скатерти были забрызганы кровью и вином. Посуда усеивала пол осколками.
Посетители — московская элита, сливки общества — в панике жались к стенам.
Дамы в вечерних платьях прятались под опрокинутыми столами, всхлипывая.
Мужчины пытались изображать храбрость, но дрожащие руки и бледные лица выдавали их ужас. Кто-то пытался пробраться к выходу, ползя на четвереньках между обломками мебели.
Официанты застыли как восковые фигуры, прижимаясь к стенам. Один из них всё ещё держал в руке поднос с бутылкой шампанского.
В центре зала, среди этих разрушений, на полу лежала фигура.
Михаил Долгоруков — я узнал его сразу. Бледный как мел, с глубокими кровавыми царапинами на лице, он пытался отползти назад, опираясь на локоть. Его правая рука висела под неестественным углом — сломана.
А над ним…
Над ним возвышалось существо.
Два метра чистой, первобытной мощи. Тело, которое одновременно было и человеческим, и звериным.
Основа осталась гуманоидной — две руки, две ноги, прямохождение. Но на этом сходство с человеком заканчивалось.
Всё тело покрывала короткая, густая серебристая шерсть. Мышцы под шерстью перекатывались, как стальные канаты — бицепсы были размером с человеческую голову, грудные мышцы напоминали наковальни.
Но самым жутким была голова.
Человеческий череп вытянулся вперёд, образуя морду. Не совсем кошачью — слишком короткую для настоящей кошки, но слишком длинную для человека.