— Вот и отлично, — я перешёл на свой обычный врачебный тон. Тон, которым я отдаю распоряжения ординаторам. — Идите, займитесь пациентом. Это теперь ваша прямая обязанность.
Я остановил его уже у двери и закончил:
— И кстати, когда будете собирать анамнез, выясните источник интоксикации. Он маляр? Гончар? Живёт в старом доме со свинцовыми трубами? Это важно для профилактики. И чтобы другие не пострадали. Не забудьте внести данные в историю болезни. Я проверю.
Он молча кивнул и почти бегом скрылся в палате.
Он подчинится. Не из уважения, а из страха.
Сегодня я приобрёл нового, абсолютно подконтрольного заведующего отделением. Иногда самый эффективный способ управления — это одна-единственная, но предельно наглядная демонстрация силы.
Дверь в палату Ливенталей я открыл без стука. Тишина, нарушаемая лишь мерным шелестом страниц и тихим, ровным дыханием.
Граф сидел в высоком вольтеровском кресле у кровати дочери. На его коленях лежал томик в кожаном переплёте — Мопассан, судя по обложке.
Аглая спала, укрытая лёгким одеялом, её волосы разметались по белоснежной подушке. Идиллическая картина, если не знать, какую бурю мы пережили всего несколько часов назад.
Динамика была положительной. Граф уже не выглядел как умирающий старик. Он — патриарх, глава рода, вернувшийся к своим обязанностям. Аглая… её лицо было спокойным. Никаких признаков внутреннего кошмара.
Это был хороший знак.
— Доктор! — он не просто вскочил. Он отбросил книгу, которая с глухим стуком упала на ковёр, и бросился ко мне. В его глазах, ещё недавно тусклых, горел огонь искренней, почти религиозной благодарности. — Вы… вы чародей! Вы вернули мне дочь! Я ваш вечный должник! Любое моё состояние, любое влияние — всё к вашим услугам!
Он полез во внутренний карман сюртука и достал телефон с таким трепетом, словно это был не инструмент для перевода, а орден высшей степени. Он спросил номер моей карты.
— Вот. Как и обещал — перевод на сто тысяч рублей. За спасение Аглаи. И это только начало!
Мне на телефон пришло уведомление от банка. Ровная, аккуратная сумма с пятью нулями. Неплохое вознаграждение за одну ночь работы.
— Я лишь выполнял свою работу, ваше сиятельство, — ответил я.
А окончательный счёт мы выставим, когда вы и ваша дочь будете полностью здоровы. И поверьте, он будет не только финансовым.
— Посмотрите сами, — граф отошел от кровати. — Она приходила в себя утром, была очень слаба, но узнала меня. Сейчас спит уже третий час.
Я подошёл к кровати. Мои движения были точными и отстранёнными.
Два пальца положил на сонную артерию. Пульс — шестьдесят восемь, ритмичный. Стетоскоп прислонил к груди. Тоны сердца ясные, шумов нет. Лёгочные поля чистые, дыхание везикулярное.
Проверка зрачкового рефлекса. Базовые показатели в норме.
Я активировал некротическое зрение.
Потоки Живы в её теле, ещё недавно напоминавшие высохшее русло реки, начали наполняться. Медленно, но уверенно. Как весенний ручей. Организм начал процесс самовосстановления. Моё вмешательство дало ему необходимый толчок. Ритуал прошёл чисто.
Физическое восстановление займёт три-четыре дня. Психологическое дольше. Но она справится. В ней есть стержень её отца. Главная задача сейчас — обеспечить ей полный покой и правильную терапию. И не подпускать к ней никого, кто мог бы нарушить хрупкое равновесие.
Вечная благодарность одного из самых влиятельных людей Империи. Полный контроль над ситуацией. Сегодняшний день определённо приносит свои дивиденды. Теперь нужно убедиться, что никто не помешает мне их получить.
— Лечение Аглаи, — я указал на капельницу, которую как раз меняла медсестра, — работает по плану. Продолжайте курс строго по схеме, которую я оставил Ярку. Никаких самовольных отмен или изменений дозировки. Сейчас её организму нужен покой и стабильность.
— А что с той… костяной кошкой? — осторожно спросил граф. — В нашем роду ещё такого не было.
Разумеется, Ярк рассказал ему абсолютно всё! Но на то и был мой расчет.
— В вашем роду много чего не было, граф. Но времена меняются. Считайте это… эксклюзивной системой безопасности, настроенной персонально на вашу дочь. Ни один наёмный убийца не ожидает встретить на своём пути одушевлённый скелет, который невозможно убить пулей. Это не проклятье. Это привилегия.
— Фамильяр из костей… — граф покачал головой, но в его взгляде я уже видел не страх, а задумчивость.
— Зато оригинально. И очень эффективно для защиты.