Я вышел из палаты, и волна чистой, концентрированной благодарности ударила в Сосуд. Не просто слова, а искреннее чувство могущественного человека, обязанного мне жизнью дочери. Ещё пять процентов.
Всего — двадцать пять. Комфортный оперативный резерв.
День потек по привычному руслу: обход, осмотры, методичный сбор урожая. Два процента с купца с подагрой за снятие болевого синдрома, три — с барышни с мигренью за точный диагноз.
Мелкие, но стабильные поступления — как налоги с подконтрольных территорий. К обеду Сосуд заполнился до тридцати процентов. Энергетическая стабильность достигнута. Можно работать спокойно, не думая о голоде.
Но затем система дала сбой.
Я нигде не мог найти Свиридова. Никто не мог дать конкретный ответ где он находится. Я даже к Сомову ходил, но тот как назло уехал на какую-то конференцию. Что ж… ему же хуже.
Надо узнать, кто под него копает, потому что крот в больнице мне не нужен.
В четыре часа дня, когда я как раз заканчивал осмотр купчихи с ожирением третьей степени, телефон завибрировал. Я достал аппарат.
Короткое сообщение:
«В „Славянском базаре“ погром. Встреча переносится. Пречистенка, 17. Жду в восемь. А. Б.»
Погром. Мягко сказано.
Скорее, поле битвы после столкновения двух небольших армий. Логично, что она не хочет ужинать среди обломков мебели и следов когтей на стенах.
Но новый адрес… Пречистенка, 17. Не помню чтобы там был ресторан.
Вечером я покинул клинику раньше обычного. Заходить в морг, чтобы подпитаться энергией смерти, не стал. Анна Бестужева — девушка с тонким обонянием. Запах формалина и тлена не лучший парфюм для встречи с ней.
— Я ем грунт? — встретил меня Костомар у двери. «Готовитесь к выходу, милорд?»
— На важную встречу. Дипломатическую, — ответил я.
— Я ем грунт! — он указал на мой лучший костюм, уже идеально выглаженный и висящий на резной вешалке. Рядом — начищенные до зеркального блеска туфли и свежий шёлковый галстук.
Он — идеальный адъютант. С течением жизней ничего не меняется.
— Спасибо, друг. Ты незаменим.
В этом мире встречают по одёжке. Мой внешний вид должен быть безупречен. Не для того, чтобы произвести на Анну впечатление, а для того, чтобы соответствовать статусу и не давать противнику ни одного повода для снисходительного отношения.
Я должен выглядеть не как бедный лекарь, а как равный.
Подошёл к переноске. Кошка сидела спокойно, наблюдая за мной своими зелёными огоньками. Она уже не буйствовала. Она ждала.
— Мяу? — её беззвучный вопрос был полон ожидания.
— Скоро увидишься с хозяйкой. Терпение — добродетель. Даже для фамильяров.
Я не спеша оделся: идеально сидящий костюм, белоснежная рубашка, туго завязанный галстук.
Проверил содержимое карманов. Телефон. И маленький, но очень острый хирургический скальпель в специальном кожаном чехле.
Никогда не знаешь, когда понадобится провести экстренную трахеотомию. Или вскрыть артерию зарвавшемуся собеседнику.
Ровно в половине восьмого чёрный седан бесшумно подкатил к подъезду. Сергей, как всегда, был на месте за пять минут до назначенного времени.
Профессионал. Я сел в тёплый, пахнущий дорогой кожей салон.
— Пречистенка, семнадцать.
— Пречистенка, дом семнадцать? — переспросил водитель. Его вопрос прозвучал не как сомнение, а как уточнение данных, как у штурмана, сверяющегося с картой. — Это жилой дом, доктор. Доходный дом князя Оболенского. Там частные апартаменты.
Вот как. Интересно.
— Я в курсе, Сергей. Везите, — я пресек дальнейшие вопросы.
Машина плавно тронулась с места.
Итак, Анна сменила публичное пространство на частное. Резкий тактический ход.
Вариантов несколько. Первый, самый очевидный: она хочет полной конфиденциальности для обсуждения дел, которые не должны услышать лишние уши.
Второй, более вероятный: проверка. Она хочет посмотреть на меня вне привычной среды, вне больницы. Оценить, как я держусь, как говорю, как реагирую.
Третий, самый интригующий: это не деловая встреча. Это приглашение иного рода.
И, наконец, четвёртый, прагматичный: это ловушка. Засада. Она заманивает меня на свою территорию, чтобы нейтрализовать. Необходимо быть готовым ко всем четырём сценариям.
Мы прибыли. Пречистенка, 17. Массивный доходный дом в стиле модерн, построенный для столичной аристократии и богатых промышленников.
Идеальное место для деловых переговоров. Или для засады.
Я достал телефон. Набрал её номер. Три долгих гудка… и сброс.
Она видит мой вызов, но не отвечает. Вместо этого короткое сообщение: «2-й подъезд, 6-й этаж».