— Мы проследим! — заверила графиня.
— Он даже пальцем не пошевелит без разрешения! — добавила княжна.
— Отлично. И не забывайте о пролежнях. Это некроз мягких тканей от длительного сдавления. Начинается с покраснения кожи, потом образуется язва, потом гангрена. Особенно опасны пролежни в области крестца и пяток.
— Гангрена⁈ — барон попытался приподняться, но дамы прижали его к кровати.
— Не двигайся, милый! — воскликнула графиня.
— Лежи спокойно, родной! — вторила княжна.
— И еще важный момент, — продолжил я, наслаждаясь паникой в глазах барона. — Массаж ягодичных мышц. Обязательно каждые четыре часа. Глубокий, интенсивный массаж для улучшения кровообращения.
— Массаж… ягодиц? — барон покраснел.
— Именно. Седалищные мышцы особенно подвержены атрофии при параличе. Без массажа они превратятся в желе за месяц.
— Я буду делать массаж! — воскликнула графиня.
— Нет, я! У меня сертификат о прохождении курсов! — возразила княжна.
— Можете по очереди, — великодушно разрешил я. — Главное — регулярность и тщательность.
Долгоруков закрыл глаза и, кажется, начал беззвучно молиться.
Молись, молись, авантюрист. Это тебе наука — не играй с чувствами женщин. Особенно если их десять штук одновременно.
— Ну что ж, я оставляю вас, — я направился к двери. — Барон в надежных, заботливых руках. Дамы, если что-то понадобится — зовите медсестру. Она покажет, как правильно переворачивать парализованного пациента. Её, кстати, тоже надо предупредить о нашем небольшом розыгрыше.
— Мы справимся! — заверили обе хором.
Я вышел из палаты, закрыв за собой дверь. Через секунду услышал приглушенный стон барона и успокаивающее воркование дам.
Отличный урок получился. Посмотрим, сколько он продержится. Ставлю на три дня максимум. Потом либо «чудесно исцелится», либо сбежит через окно.
Я направился в палату номер двенадцать, размышляя о предстоящей встрече.
Кирилл Красников. Самый загадочный мой пациент. Я запустил его сердце дефибриллятором, но он впал в кому. Две недели лежал овощем. А потом я влил в него приличную порцию Живы. И он очнулся. Но с полностью стертой памятью.
В прошлый раз нам удалось выяснить, что он работал программистом, и на этом — всё.
Амнезия — это не самое интересное. Интересно другое — его организм не просто принял чужую Живу, но и начал ее генерировать самостоятельно. Это невозможно с точки зрения некромантии. Но факт остается фактом.
Палата встретила меня уютом и оживлением. В отличие от стандартных больничных комнат с их казенными стенами и запахом хлорки, здесь чувствовалась жизнь.
На подоконнике выстроились горшки с цветами — фиалки, герань, даже маленький фикус.
Медсестры притащили из дома, жалея симпатичного пациента без памяти? На стенах висели самодельные плакаты с пожеланиями выздоровления, детские рисунки — это постарались пациенты из соседних палат.
На тумбочке громоздилась стопка книг — от детективов до философских трактатов. Рядом — портативный радиоприемник и блокнот с ручкой.
Сам Кирилл сидел на кровати по-турецки и играл в карты с медсестрой Машей. Судя по кучке мелочи возле Маши и почти пустому месту возле Кирилла, проигрывал он.
— Двадцать одно! — с триумфом воскликнула Маша, выкладывая карты.
— Опять? — Кирилл рассмеялся. — Маша, вы же жульничаете!
— Ничего подобного! — она покраснела от возмущения. — Просто вы плохо блефуете!
— Плохо блефую? Да я вообще не помню, умел ли блефовать раньше!
Использует амнезию как преимущество. Умный ход. «Я не помню» — универсальная отговорка.
— Опять развлекаете медперсонал? — спросил я, входя в палату.
— Доктор Пирогов! — Кирилл мгновенно оживился. — Я не развлекаю, я реабилитируюсь! Карточные игры развивают память и мышление!
— Особенно игра на деньги?
— Это не деньги, это фишки! — Маша торопливо сгребла мелочь в карман. — Мы просто… для интереса!
— Конечно-конечно, — я усмехнулся. — Маша, вас наверное ждут другие пациенты?
— Ой, точно! — она вскочила. — Лекарства разносить пора! Кирилл, партию доиграем вечером!
— Обязательно, — он подмигнул ей. — И я отыграюсь!
— Мечтайте! — она выпорхнула из палаты, бросив на него теплый взгляд через плечо.
Обаяшка. Даже с начисто стертой памятью умудряется очаровывать женщин. Это явно врожденная способность, а не приобретенный навык.
— Как самочувствие? — спросил я, доставая стетоскоп из кармана.
— Превосходно! — Кирилл расстегнул больничную пижаму. — Честно говоря, я никогда… то есть, насколько я помню… а я ничего не помню… в общем, я чувствую себя потрясающе!