– Спасайся, господин! Это демон! – прокричал Сяо Ту.
На что вошедший только повел плечом, а старик, нисколько не поверив, обошел прилавок и, подойдя к юноше, принялся того отчитывать:
– Не хочешь продавать – так и скажи! Чего ради покупателей мне распугиваешь? Я тебе доброту свою явил и цену повысил, а ты, неблагодарный, еще и на людей клевещешь.
– Клянусь, господин, этот демон мне на шею амулет и надел.
– Да что ты с «демонами» заладил? – возмутился торговец, подходя к прибывшему гостю. – Простите, господин, – льстиво произнес он. – Прошу… Вы продать или купить? Я покажу вам самое ценное.
– Вы что, – удивился Сяо Ту, – не видите, что перед вами вовсе не человек?
– Из какой ты глуши, подлец? – шикнул на него торговец. – Демонов нет! Все это сказки.
– Так вот же он!
Сяо Ту пытался достучаться до здравого смысла лавочника, а тот в свою очередь взывал к здравому смыслу юноши:
– Забирай деньги и уходи. Сумасшедший! Демоны не более чем вымыслы и байки необразованных крестьян! И если продолжишь, то ты и впрямь умалишенный, а таким в Интяне не место. – Засуетившись, старик вернулся за прилавок. – Прошу сюда, – опять он обратился к гостю. – По вам сразу видно, что вы состоятельный господин, потому надо подобрать вам особое украшение…
Демон принял приглашение и, сравнявшись с пятящимся к прилавку Сяо Ту, попытался ухватить подвеску, по-прежнему находящуюся в вытянутой руке писаря, но тот вовремя завел ее за спину.
– Господин, – вмешался лавочник, – эта подвеска бесценна! Она привезена с горы Цинчэншань. Если надумаете брать, уступлю за сто серебряных.
– Сто? – обернувшись на торговца, хором переспросили писарь и демон. Казалось, такая наглость обескуражила даже последнего.
– Так, давай сюда, – с раздражением, кряхтя, потянулся к нефриту лавочник.
Но Сяо Ту и в этот раз ускользнул от него, шагнув в сторону.
– Ты что же делаешь? – возмутился старик. – Я этот амулет купил!
– Ты хотел купить его за двадцать, а продаешь за сто, – обличил нечестного продавца юноша.
Торговец неловко улыбнулся.
– Ты сам сторговал до двадцати. Кто же виноват в том, что ты плохо торгуешься?
– Но вчера ты предлагал мне пятьдесят!
– Что я могу поделать? Подлинное серебро скудеет на глазах и встречается все реже, оттого у меня его попросту нет.
– Господин демон, – обратился Сяо Ту, – если готовы заплатить лавочнику сто серебряных, лучше дайте мне тридцать, и я вам амулет верну.
– Ты продаешь мне мою же вещь? – Демон скрестил руки на груди. Казалось, он был поистине обескуражен человеческой жадностью. Происходящее его забавляло.
Но не стоило забывать, что он – злой дух.
– Я провел ночь в бамбуковом лесу. Обездвиженный! – жалуясь, напомнил юный писарь. – Чуть не умер от страха и голода! – Но, заметив горящие пламенем глаза, чуть присмирел: – Тридцать серебряных – справедливая цена.
Демон же вкрадчиво сообщил:
– Я покупать ничего не собираюсь.
Понимая, что иного выхода нет, Сяо Ту посмотрел за спину демона.
– Даосский монах! – воскликнул он и, стоило только демону обернуться, Сяо Ту сделал то, что умел лучше всего, – снова пустился со всех ног.
Сяо Ту мчался через площадь и людные улицы, помня, что сворачивать в переулки Интяня весьма опасно. В какой-то момент он вспомнил, что ему стоит бежать к страже, дабы под надзором вооруженных солдат быть в безопасности. Но как им объяснить нахождение белого нефрита у странствующего писаря?
А оставаться без амулета было страшно… Казалось, что без него Сяо Ту вовсе обречен. Ведь по словам госпожи Тан, подвеска принадлежала какому-то мастеру.
Запыхавшись и выбившись из сил, писарь притаился.
Мимо проходили люди. Все оставалось совершенно обычным.
Сяо Ту просидел так за бочонками несколько минут, пока не решился наконец выглянуть.
Сняв выдававшую его издали шапку, он высунул нос и осторожно поднялся на носочках.
Но обзор ему полностью загораживала какая-то ткань. Тогда Сяо Ту поднялся чуть выше. Пока не увидел перед собой чей-то кадык.
Сяо Ту посмотрел наверх и встретился взглядом все с тем же демоном. Неизвестно как долго стоявшим у бочек.
– Небеса! – только и успел произнести писарь, прежде чем демон схватил его за шиворот. – Спасите! Вор! Вор! – закричал Сяо Ту.
Люди начали оборачиваться и стягиваться в полукруг, любопытствуя.
– Ты сам вор, – защищался демон.
– Я не крал, ты мне его навесил. Пусть нас рассудит судья! – надеялся Сяо Ту на свое спасение.
– Пусть. Ты же знаешь, какое наказание ждет вора?
– Вот тебя и накажут!
– Меня? – Демон отыгрывал искреннее удивление. – Вы только на него посмотрите, – взывал он к народу. – Грабитель, так еще и клеветник! Украл у бедного и доброго ювелира двадцать серебряных. Так теперь вором называет меня!