Другое дело – мастер. Пусть он и избрал тёмный Путь. Но правда ли он по нему идёт? А, если и да, то всегда ли стремится только вперёд?
Сяо Ту огляделся вокруг. Как такое возможно! Их убивали всего в нескольких ли от города. Но никто не пришёл на помощь.
И вряд ли пришёл бы. Ведь, что могли они противопоставить мастерам? К тому же, кто станет спасать Тёмного заклинателя? Зачем бы? Ведь, принимая где-то глубоко в душе случившуюся с ним несправедливость, как нечто правильное, свои добрые дела тот совершал тайно.
Сяо Ту вновь потянул изо всех сил, но они быстро кончились, не сдвинув высокое тело Гуэя и на чуть:
— Простите! — заплакал Сяо Ту, вытирая слёзы рукавом. — Почему я такой бесполезный!
— Знаешь, — слабо улыбнулся Гуэй, — Ты прав. Тебе нужно украсть твою Мэй Мэй. Представь, каково ей будет, если ты здесь умрёшь?
Сяо Ту всё равно его не отпускал, мучаясь выбором.
— У меня недостаточно сил. — продолжил Гуэй, — Поэтому, я погибну, как только Ма остановит кровь.
— Вы же можете вновь забрать свою ци! Как в доме! — не соглашался Сяо Ту.
— Благодаря тебе и Хэй Ли, я понял, что в этом нет смысла. Всё, что я делал два столетия – это жил для себя. Итогом стало моё глубокое одиночество. И пусть вокруг меня будет толпа людей. Это меня не согреет. В душе я один. — он похлопал Сяо Ту по бледным от напряжения костяшкам пальцев: — Я уже умирал. Поэтому, мне не так страшно. И знаешь, теперь я могу сказать, что буду рад, если ты продолжишь практики, и когда-нибудь, сможешь освоить принадлежавшую мне ци. Так я умру не напрасно.
— Мастер! — кричал навзрыд Сяо Ту.
— Иди. Ми Хоу тоже не вернётся. — обречённо смотрел Гуэй за тем, как к нему подходит Ма.
— Не убивайте его, пожалуйста! — упрашивая, и закрывая собой, умолял Сяо Ту. — Он же человек! Человек!
Юноша надеялся, что если напомнит охотнику на демонов о том, что Гуэй демоном так и не стал, то Ма остановится.
Однако, тот , встав прямо над поверженным заклинателем, направив остриё клинка вниз, целясь Гуэю в грудь.
— Брат Ма, — обратился к нему заклинатель, — пощади Сяо Т… — удар клинком и хлынувшая из груди кровь оборвали навеки застывшую фразу.
Глава 26
***
Зимнее утро опускалось на склон горы с редким для этих мест снегом.
У неподготовленного к подобному человека, непременно бы стучали зубы, и это стало бы самой маленькой для него бедой. Но сегодня здесь, у храма «Лежащего дракона», [И1] что был построен над бурлящей рекой, собрались прошедшие долгие годы изнурительных тренировок и сложных испытаний мечники.
— Сегодня, перед статуей великого покорителя чудовищ Ли Бина[И2] , клянёмся. — за спиной У Кая, так же, подняв глиняные чаши с вином, стояло четверо юных мечников, среди которых был Ма и Гуэй. — Пусть мы не родились в один день, но в один день умрём. Клянёмся перед всеми вершинами и храмами горы Цинчэншань, что станем друг другу братьями. И в сражении, не жалея своего живота, закроем собой брата!
О пол разбилось пять осушенных чаш.
***
Вначале грудь обожгло, словно в ней разлилось расплавленное железо. Затем боль отступила, и теперь было трудно дышать. Между рёбер что-то невыносимо давило и мешало.
Гуэй приподнял голову и увидел торчащий из него клинок «Неугасаемого пламени». Дух которого, к великому счастью, спал.
Мастер схватился за лезвие и перевернулся на бок. Освободиться от его оков ему не удалось.
Так, лёжа на боку он видел сидящего на Ма Сяо Ту, и со всей ярости бьющего охотника по смеющейся физиономии.
Конечно Ма это только забавляло. Откуда бы Сяо Ту взять достаточно силы?!
Вдоволь натешившись слабыми попытками писаря отомстить, Ма отшвырнул юношу на дорогу, по которой Сяо Ту, разодрав единственную рубашку, проскользил.
Гуэй, претерпевая боль, поднялся, снова попытавшись освободиться от клинка.
Но ему помог сам Ма, наступив Гуэю на плечо, и беспощадно выдернув меч.
— И правда, — заключил Ма, когда Гуэй, согнувшись от нестерпимой боли застонал, и выплюнул кровь, — Был бы ты демоном, «Неугасающий» тебя уже убил бы.
— Значит, теперь отпустишь? — стремительно бледнея и чувствуя нехватку воздуха, Гуэй зажал рану, из которой вырывался звук захлёбывающегося лёгкого.
— Однажды ты уже желал стать демоном. — аргументировал Ма, — Поэтому можешь им стать снова. Зачем же мне оставлять яйца в змеином логове, если я могу их раздавить?
— Когда-то мы клялись умереть в один день. — напомнил Гуэй.
— Для тебя брат Ма умер в тот день, когда ты стал князем предательства и вероломства. Падший. — со всем презрением ответил Ма. — Если смиренно примешь своё наказание, я убью тебя быстро, — вдруг сжалился он, готовый отсечь названному брату голову.