Позади него захрустел снег.
Пэн обернулся. Но даже, если бы захотел, в такой тьме никого увидеть не смог бы.
Он снова попытался идти вперёд, на этот раз, ускорив шаг.
Снег захрустел уже сбоку.
Но и там никого он не обнаружил.
Пэн наощупь нашёл ближайшее дерево, за стволом которого смог бы скрыться.
Отдышавшись, он притаился и прислушался.
Лес был тихим. Слишком тихим. Казалось, не было слышно даже ветерка.
Только стук сердца в ушах.
Пэн зажмурился, в надежде, что его не заметят, или хотя бы, ему не будет так сильно страшно. Но неизвестность пугала больше. Открыв глаза, он не обнаружил ничего ужасающего.
Порывшись в сумке с письмами, он достал купленный у даоса талисман и выставил его вперёд.
От диких зверей он не помог бы, зато спас бы от призраков, и как обещал монах, даже от демонов.
Пэн снова закрыл глаза. Но ничего не происходило.
Тогда он осторожно двинулся дальше.
Он шёл долго. Даже успел позабыть о том, что недавно испугался. К тому же, близился рассвет.
Вдруг, прямо перед ним кто-то пронёсся, писаря задев.
Он упал в сугроб и увидел мчащегося от лисицы зайца.
— Надеюсь, убежит, — вздохнул Пэн, поднимаясь и отряхиваясь.
Но обнаружил, что талисмана в руке больше нет.
Пэн начал судорожно осматриваться по сторонам, и увидел жёлтый клочок бумаги, отнесённый проснувшимся ветром, и виднеющийся из-под снега.
По спине его пробрал холод. Пэн бросился к талисману! Но дорогу внезапно устлало льдом!
Он упал.
Пэн попробовал встать, но лишь снова больно ударился. Поэтому, перекатился.
Соскользнув со льда, он снова побежал к подхваченному ветром талисману, но прямо перед ним промелькнула зловещая тень.
Пэн снова прижался к дереву, глазами пытаясь найти талисман. Тот светился, сообщая о находящейся рядом нечисти, но лежал слишком далеко.
Писарь зажмурился. Он никогда не был храбрецом, хотя и совершал храбрые поступки.
Над головой послышался треск древесной коры…
***
— Больше уже ничего не вспомню, подытожил несчастный Пэн. — Какое-то время я блуждал, стараясь выбраться из леса, но всякий раз неведомым образом вновь оказывался у своих останков. Я хотел попросить путников о помощи, но все от меня бежали, только увидев или заслышав. И я благодарен вам и тебе, Сяо Ту, за то, что меня не побоялись.
— Я видел и страшнее, — совершенно серьёзно ответил Сяо Ту.
— Нам нужно вернуться к твоим костям. — сообщил Гуэй. — Я осмотрю их.
Несмотря на то, что наступило лето, лес выглядел тусклым, а место, к которому их привел Пэн – безжизненным. Дерево, указанное мертвым писарем, оставалось голым. Ветви его казались сухими, а кора потрескалась и стала слезать.
Трава здесь не росла. А земля была гладкой, словно ее вытоптали. На дереве и возле него не сидели птицы, не было видно их гнезда. И судя по следам, даже хищные звери обходили это место стороной.
Когда Гуэй и Ми Хоу отошли дальше, Пэн попросил:
— Сяо Ту, пожалуйста, похорони мои кости, чтобы звери их больше не глодали. И отдай людям их письма. Я не могу упокоиться, пока вижу их разбросанными по лесу. — он поклонился.
— Не знаю, смогу ли их доставить скоро, — ответил Сяо Ту, — но будь спокоен, брат Пэн. Я их доставлю. — так же поклонился Сяо Ту.
Пока мастер и демон осматривали место преступления, ища следы, Сяо Ту и Пэн собирали разбросанные по земле письма.
— Здесь ещё одно! — перелетая от письма к письму, подзывал Пэн.
Некоторые из них ужасно вымокли, и теперь их было невозможно прочесть. Поэтому Сяо Ту принялся под диктовку переписывать то, что запомнил Пэн.
— А это твоё. — указал на одно дух странствующего писаря. Я обещал тебе отнести письмо. — склонил он голову: — Из-за меня твои родители не узнали о том, что ты отправился на государственный экзамен, проходящий в самом Интяне! — с гордостью за друга сказал. — И что ты, непременно заработаешь денег на свадьбу.
— Родители знают. — ответил Сяо Ту. — Я писал им в пути. Ответы же получал редко. Родители не богатые, а пользоваться добротой наших братьев, и отправлять письма без платы не по совести... — Сяо Ту почувствовал нарастающую в груди тоску. Ему очень хотелось домой. Но и другу он был помочь обязан.
Гуэй поднял промокший, грязный и порванный талисман. Природа не щадит даже обереги.
— И вправду, сильный. — подметил мастер, — Его составил хороший монах.
— Я сам виноват. — с великим сожалением покачал головой Пэн, — моя трусость стала причиной моей смерти.
— Всякий человек боится нечисти. — успокоил его Гуэй. — Её боимся и мы, мастера, и даже демоны. Особенно, когда призрак настолько озлоблен. — подытожил заклинатель. — Здесь до сих пор много ужасно густой тёмной ци.