— Призрак старика? — спросил Ми Хоу. — Уж слишком старики проворные, когда становятся цзянши.
— Не знаю, цзянши ли это, — сомневался Гуэй. — Интересное сходство, а может, мне только кажется… И староста, и Пэн, и сестрица Мэй – умерли тихо и мирно. Старик во сне, Мэй Мэй будто спала, а Пэн ничего не помнит. Вряд ли бы он был настолько добрым призраком, умри он мучительной смертью.
— Тогда, кому нам мстить? — уточнил Ми Хоу.
— Нам нужно знать больше. Либо я иду в правильном направлении, либо только больше путаю. Узнаем, когда поговорим с жителями другой деревни.
Во втором поселении сведений было больше. Оказалось, что незадолго до празднования Нового года здесь умерла одна старуха. А до неё, ещё осенью, молодая девушка, кажется, не вынесшая предательства молодого человека.
— Возможно, искать нам более не нужно. — подытожил Гуэй. — Сейчас ночь, поэтому, посмотрим на их могилы утром.
Ночевать остались в доме старосты.
— Ты чего опять не спишь? — поинтересовался у сидящего на пороге Сяо Ту Ми Хоу. — Так и сам скоро помрёшь.
— Пусть помру. Если до этого успею отомстить, то сожалеть не буду. — со всей серьёзностью ответил юноша.
— Оставь его. — качая головой, посоветовал Гуэй. — Сейчас он слышит только одно – голос гнева. А если он злится, значит, пока ещё живёт.
Они потушили свет.
— Призрак! Призрак! — кричал кто-то.
Сяо Ту, задремавший здесь же, проснулся. Рядом уже стояли и мастер с демоном. Все выбежали на улицу.
— Призрак! — кричала женщина, бегущая в их сторону, и указывающая позади себя, в лес.
— Ми Хоу. — скомандовал Гуэй.
Демон, приняв приказ, побежал в указанную сторону. Туда же собрался и Сяо Ту:
— Сяо Ту, — окликнул его Гуэй, — Не сходи с ума! Мы с Ми Хоу его поймаем.
— Я сам! — настоятельно потребовал Сяо Ту. Но Гуэй его уже обогнал, скрывшись за демоном в лесу.
Сяо Ту был не так быстр, но бежал, как только мог, уже скоро выбившись из сил.
Мельком он заметил тень, скользнувшую около одного из домов. Сяо Ту, заподозрив неладное, достал один из талисманов, и направился за ней. Тень мелькнула уже чуть дальше. Сяо Ту поспешил и туда:
— Не уйдёшь! — пообещал юноша.
Сяо Ту мог поклясться, что видел он призрака. Никто из людей не смог бы двигаться так же. Ещё несколько раз обогнув дома, Сяо Ту потерял тень из виду.
Так же, вернувшиеся ни с чем Ми Хоу и Гуэй принялись расспрашивать кричавшего.
— Девушка! Это была нюгуй![И2]
Всё вставало на свои места. Девушка, соблазнённая, но отвергнутая, умершая не своей смертью, желающая отомстить. И как раз, до того, как начали погибать в лесу другие.
Они не стали ждать рассвета. Могилу открыли уже сейчас.
В ней, действительно, лежало разложившееся тело, облачённое в красную женскую одежду.
— Девушка облачилась в красную свадебную одежду. — пояснил Гуэй. — Она желала отомстить своему обидчику. Где же он?
— Пропал. — отозвались жители. — По зиме ещё.
— Значит, она его убила? — спросил у Гуэя Сяо Ту.
— Зачем бы тогда ей быть здесь? И гулять по деревне. — не согласился Ми Хоу.
— Для любви нужны двое. — напомнил Гуэй. — В таком случае, либо она уже расправилась с тем, кто её предал, и теперь бродит и ищет ту девушку… Либо же желает отыскать самого юношу, который давно уже сбежал. Возможно, именно её у своего дома видел и старик из соседней деревни. — вспомнил он слова умалишённого старосты.
— Мастер.
— Мастер.
Вдруг начали кланяться и просить благословения у приближающегося буддистского монаха люди.
— Фо Шан! — обрадовался Гуэй и заключил друга в крепкие объятья.
Сяо Ту когда-то слышал о бессмертном мастере. Но очень мало. Только то, что он бессмертен от рождения, и за тысячу лет преисполнился такого совершенства, что способен не только навредить демону своей кровью, но и убить.
— А ещё говорили, что он живёт на горе и ест тигров, потому, те его боятся…
— Так он же буддист, — не поверил рассказу Сяо Ту Ми Хоу. — А тигры – это мясо.
— Не знаю, — пожал плечами Сяо Ту. — Просто слышал…
Бессмертный мастер оказался на вид истинным воином. Ростом он был тем же, что и высокий Гуэй, а мускулами ничем не уступал Ми Хоу. Однако, в отличии от этих двоих, его голова была бритой, и если присмотреться, то можно было заметить на ней отметины, в виде из шести точек. Жесткие черты лица, широкие скулы, узкие глаза, пухлые губы и волевой подбородок — не сказать, что смиренный монах, если бы не свободная льняная цзяша ярко-ораньжевого цвета, символизирующая собой отречение от мирских желаний.
— Ещё же ученик, — ухмыльнулся Ми Хоу. — Всего-то шесть точек.