Ми Хоу снял одну из лент со своей одежды и, привязав к ней нефрит, выбежал на поляну.
Не успел писарь испугаться, как демон прикоснулся к его лбу, юношу обездвижив. В следующее мгновение он уже повязал на шее писаря тяжёлое украшение, не забыв скомандовать:
— Жди здесь! Ни шагу не ступай!
И, усадив юношу спиной к камню, сотворил какое-то заклинание, а сам убежал.
Солнце скрылось за горизонт. На чащу опустилась ночная тьма.
Писарь продолжал сидеть неподвижно. Даже будь его воля, двинуть ногой или рукой он не мог, а те уже начали замерзать. Неужели он здесь так и погибнет? Всего-то остановившись на привал.
Со стороны могло бы показаться, что юноша спал, но на самом же деле, всё видел и слышал.
Например, как возле него ходили звери, в том числе и хищные, но, благодаря покровительству Небес, а быть может, заклинанию того демона, словно бы человека не замечали.
Долго ли продержатся чары? Ведь у каждого заклинания есть срок. Разве нет? А что, если какой-то тигр увидит его раньше, чем сойдёт паралич? И почему именно он? Для чего?
А главное – если сегодня он погибнет, то как исполнит данное дорогой Мэй Мэй обещание?
Часы шли, писарь замерзал всё больше, а демон так и не возвращался. Может, оно и к лучшему? Кто знает, что тогда произойдёт.
А юный писарь был уверен в том, что повстречал он именно демона. Ведь, какой Небожитель станет так губить жизнь человека?!
Юноша чуть было не плакал. Он же ещё так молод, даже не успел жениться и почтить родителей, исполнив перед ними сыновий долг!
Рядом послышались лёгкие шажки. Опять какой-то зверь?
Вопреки ожиданиям, подошла к нему не призрак, не чудовище и не хищник, а всего лишь девушка, наверно, заплутавшая в лесу. Так поздно? Одна?
Но сейчас замёрзшему, оголодавшему и испуганному, ему было не до размышлений. Юноша всячески старался попросить её о помощи, вот только и губы его тоже онемели, потому не раскрывались. Писарь беспомощно замычал.
Склонившись к уснувшему путнику, девушка откинула белую вуаль своей шляпы.
Она была так же юна, как и писарь, но притом, божественно красива. Незнакомка вглядывалась в его лицо:
— Зачем же спать на голой земле? Разве ты не хочешь уснуть в тёплой постели? — она провела тонкими пальчиками по груди юноши: — Вставай, пойдём со мной.
Ее слова были, словно музыка, очаровывающая молодое пылкое сердце. Но, как бы не желал юноша чарующему голосу подчиниться, тело его не слушалось.
— Не пойму, твоё ли повсюду оберегающее заклинание? — мягко поинтересовалась девушка. — Никого иного я не встретила.
Юноша вновь только замычал. На сей раз от злости, поскольку, несмотря на все старания, он оставался абсолютно беспомощным!
— Что тебе снится? — продолжала красавица, — Я могу показать другой сон, приятный…
Незнакомка потянулась к лицу юноши, и тут же отдёрнула руку, словно ту уколов:
— Что это? Кто ты? — испугалась девушка.
— Сестрица? — обеспокоенно позвала её другая.
— Не подходи. — предупредила незнакомка. — Хоть вокруг него слабая иллюзия, а вот внутри… — с этими словами она поспешила встать и, обернувшись лисицей с тремя хвостами, побежала прочь. За ней последовали и остальные.
Только придя в себя, заворожённый писарь понял, какой беды ему удалось избежать. Ведь встретил он хули-цзинь[И1] . Или это был всего лишь сон?
Руки и ноги наконец поддались и начали двигаться, хотя и с трудом. Вероятнее всего, чары демона постепенно рассеивались.
Самое холодное время – перед восходом.
Благодаря молитвам, зардел рассвет. В эту ночь юноша вспомнил всех богов и предков.
С тяжестью переставляя ноги, он волок за собой скромный скарб. Тело продолжало не слушаться, оттого, издали, а может и совсем вблизи тоже – его можно было принять за мертвеца. Потому, он снова молился, лишь бы не встретить по дороге опытного мечника, или чего хуже – перепуганного крестьянина с вилами.
То ли от того, что он отдалялся от злополучного камня в роще, то ли потому, что солнце поднималось всё выше, а может, из-за того, что слабела магия, силы вновь появлялись, и идти становилось легче. Хотя юноша всё ещё был перекошен и прихрамывал.
Подойдя к приворотной страже, он протянул табличку с выведенной на ней должностью.
— Писарь? — уточнил стражник.