— Я отведу тебя в один дом, и там ты останешься на несколько недель. Когда все закончится, можешь вернуться домой.
— Но у меня важное дело!
— Это уже не важно.
Глава 11
Артур лежал в темноте, огромный черный кот грел ему плечо и тихо мурчал. Лучше всего уснуть. Сегодня ничего делать не получится, полчаса назад Артура наказали за очередное невыполненное задание. Перевернувшись на другой бок, поморщился от боли. Еще несколько часов мышцы при каждом движении будут ныть, но потом все пройдет. А сейчас невидимые иголочки покалывают виски, тупая тяжесть давит на затылок.
«И почему так часто бывает? Ладно бы болело что-то другое, а по голове меня никто не ударил, — думал он. — Не страшно и не больно, но как-то противно. Я же хорошо понимаю, что сынка Верховного Князя никто не будет бить до крови. Так что слабость просто от нервного потрясения. Как же я все-таки жалок…».
Такое обращение было неоправданно, юноша часто чувствовал недомогание, хотя и научился скрывать это. Артур по многу часов в день спал, что могло показаться дурной привычкой или ленью. На самом деле, он родился со слабыми легкими и сердцем, поэтому ему постоянно нужен был отдых. Чувствовал головокружение при духоте и плохо переносил холод. Постоянные боли в груди превращали в ад его жизнь. Жар, появлявшийся по непонятной причине, обжигал бледные щеки.
Это кого угодно могло заставить ненавидеть весь мир, однако Артур стал исключением из правил. Возможно, от рождения он получил слабое тело, но сильный дух, и не исключено, что ему удалось найти в себе достаточно воли и терпения, чтобы пережить все трудности. Однако пока он не мог набраться достаточно холодности и безразличия, жестокое обращение ранило его, но с каждым разом все слабее.
Когда он прикрыл глаза и порадовался, что его никто не беспокоит, раздался стук в дверь.
— Я не принимаю сегодня. Мне ничего не нужно, — отозвался Артур.
— Неужели даже я останусь за дверью? — поинтересовался Бродерик.
— Что вас привело ко мне? — спросил юноша, распахнув дверь. Тут же он сделал шаг назад и жестом пригласил войти. Бродерик был как всегда великолепен — темно-синий плащ из дорогого шелка, черная атласная рубашка, вышитая золотом. Рядом с ним Артур казался бледной тенью, он был на голову меньше ростом и выглядел более хрупким. Кроме того на нем была длинная серая рубашка какие носят на Севере и штаны простого покроя.
— Как твои дела?
— Вашими стараниями великолепно, — ответил без иронических ноток в голосе и склонился в поклоне.
— Что ты имеешь в виду?
— Меня только что проучили по вашему приказу. Теперь мне ведь нужно склониться еще ниже, чтобы поцеловать вам руку в знак благодарности?
— Можешь этого не делать.
— Благодарю. Вы позволите мне лечь?
— Пожалуйста.
— Если вам хочется, зажгите свечу, — Артур демонстративно вернулся на диван.
— Я как раз хотел поговорить с тобой на эту тему.
— О моей лени и дурных манерах, которые должны быть искоренены?
— Нет. Я собираюсь избавить тебя от таких мер. Но услуга за услугу.
— Так вы предлагаете сделку? Какого рода?
— Куда твоя сестра ездила на прошлой неделе? Расскажи правду, и тебя больше никогда не будут бить розгами.
Артур медленно сел, внутри у него что-то содрогнулось от омерзения. Он потянулся за котом, чтобы отец не видел выражения его лица, усадил любимца на колени, начал гладить. Потом все-таки ответил:
— Значит ли это, что в следующий раз мои воспитатели возьмутся за плетку? — спросил он с совершенно невинным видом. — Зачем вы со мной так?
— Не что ты, мой мальчик, — Бродерик смутился. — Я хотел сказать, что больше никто не поднимет на тебя руку.
— Понятия не имею, зачем вам это нужно, но расскажу все правдиво. На прошлой неделе она ездила несколько раз в свою больницу, потом трупы сжигать к скалам, но только раза два-три. Вскоре ей запретили заниматься этим безобразием, — закончив, он гордо приподнял подбородок и, слегка зажмурившись, улыбнулся. Отец ничего не говорил и Артур с видом лучшего ученика в классе на всякий случай пояснил: — Это все.