Впрочем, спустя несколько долгих секунд я понял, что животного никакого нет, а эти булькающие стоны издаёт блюющий тюремщик. К которому спустя мгновение присоединился и его коллега.
Да, надобно будет написать потом плохой отзыв на этот «санаторий». Какая же безкультурщина царит в этих стенах. Персоналу, как минимум, нужно уметь сдерживать свои физиологические позывы в присутствии гостей.
— Всё, я больше не могу… — услышал я умирающий голос одного из охранников, и через несколько секунд послышалось шуршание волочащегося тела.
Похоже, напарник отключившегося оказался покрепче и не только не потерял сознание, но и сумел собрать волю в кулак. И теперь тащил товарища из «заражённой» зоны, не обращая внимания на вопли заключённых, состоящие в основном из требований пристрелить их, оборвав мучения.
Ну а дальше события стали разворачиваться по вполне логичному сценарию. Стоны жуликов сменились хоровым мычанием «козликов». И это, естественно, добавило отдельных пикантных ноток «аромату», исходившему от моих носков. Отчего, смею предположить, обстановка в крыле стала ещё напряжённее.
Так что спустя некоторое время, когда зловоние уже должно было проникнуть в центральный корпус тюрьмы и добраться до нежных носиков местного руководства, в наше крыло всё-таки была отправлена спецбригада. Так сказать, для поиска и устранения.
Правда, вся «специальность» этой бригады, исходя из бубнёжа, доносящегося из-под противогазов, как раз-таки и заключалась в наличии средств индивидуальной защиты.
— А ты чего не блюёшь? — поинтересовался один из добравшихся до моего закутка «искателей», с подозрением глядя на меня сквозь запотевшие стёкла противогаза.
— Так не положено, уважаемый, — с удивлением произнёс я. — Как я оставлю испачканную камеру следующему сидельцу? Некультурно же. Вот сижу, терплю. Дышу через раз и только правой ноздрёй. Вот вы сами попробуйте. Но обязательно правой. С левой не сработает.
В ответ на это тюремщик задумчиво потёр подбородок, скрытый под противогазом.
— Совсем сдурел, что ли, Свиридов? Нашёл кого слушать, это же «спецзаказ», — произнёс возникший рядом с развесившим уши младшим сержантом служивый с лейтенантскими погонами. — И вообще, пошёл отсюда. Не хрен тебе здесь тереться. Твоё дело— источник запаха искать.
— Так как я его найду, господин лейтенант? В этом противогазе ничегошеньки не видно…
— Я тебе сейчас шланг пережму, и у тебя вопросы сразу отпадут, боец. Пошёл отсюда, — лейтенант толкнул Свиридова в плечо, после чего посмотрел на меня. — Руки вверх. Кругом повернуться.
После непродолжительного и, по сути, формального осмотра с безопасного расстояния, лейтенант молча убыл. Похоже, несмотря на фильтры, противогазы всё же не справлялись с запахом, и офицеру хотелось как можно скорее убраться отсюда.
Так что я вскоре вновь остался в одиночестве. Правда, в этот раз на совсем небольшой промежуток времени. По внутренним ощущениям от силы час-полтора.
Заключённые уже давно валялись без сознания, так что сидел я в относительной тишине, продолжая думать думы да дожидаясь следующего шага местного начальства. И вот он, наконец, наступил. Вновь раздались голоса, только в этот раз куда более громкие и собранные.
Судя по всему, быстро найти источник запаха руководство тюрьмы уже не рассчитывало, однако и оставлять всё как есть тоже не могло.
Как минимум, потому что местные обитатели камер могли и помереть, захлебнувшись в бессознательном состоянии. А массовая гибель даже таких отбросов чревата какой-нибудь внезапной проверкой.
Что, конечно же, было бы мне на пользу, но выходило уж слишком затянуто по времени. Да ещё и трупы при попытке выбраться из застенка меня огорчали. Как-то уж совсем по-дилетантски выходит, без огонька…
Естественно, местное руководство о моей самооценке думало в последнюю очередь, однако поступило именно так, как я и предполагал. А именно приняло решение перевести всех осуждённых в камеры другого крыла.
Правда, дальше наши мысли расходились, и завтра-послезавтра, если запах не исчезнет, то, начальник тюрьмы, судя по тому, что я услышал, собирался пригласить магов, чтобы уже те разобрались с возникшей проблемой. Но мне хватит и сегодняшней ночи.
Тем временем эвакуация заключённых проходила довольно быстро, ибо даже те жулики, что каким-то чудом пришли в себя после ласковых пинков по рёбрам, сопротивления не оказывали. Даже напротив, самостоятельно надевали наручники и торопливо, без всякого понукания, двигались в сторону выхода.
— Вот, а говорят, людей перевоспитать невозможно. Здесь главное, чтобы было желание воспитуемого да мотиватор в руках воспитывающего пострашнее, — сидя в позе лотоса на кровати, произнёс я, не спеша подходить к дверям.