Впрочем, ничего другого, кроме как сделать большие глаза, помощница не успела. Ткнув ей пальцем в лоб, мгновенно погрузил девушку в сон, после чего, подхватив обмякшее тело, усадил в кресло. Пускай отдохнёт. Намаялась, наверное, бедняжка…
— Ольга, что за шум? — раздался голос Васильковского.
Однако Ольга ответить уже не могла, так что я, постучав по косяку, просунул голову в щель и поинтересовался:
— Разрешите войти, Георгий Данилович?
Глава 3
Иркутск
6 мая 2046
Воскресенье
— Ты кто такой, чёрт тебя дери? — угрожающе спросил Васильковский, пытаясь одновременно натянуть брюки и при этом застегнуть рубашку на выпирающем пузе. Выходило это у него, скажем прямо, плохо.
— Я? Я — сержант Иванов, — прикрыв рукой нашивку с фамилией на клапане нагрудного кармана, ответил я. Как-то на лычки ещё внимание обратил, а вот фамилию прочитать не удосужился…
— И что тебе надо, сержант? — мужчина, плюнув на штаны, рухнул в кресло, скрывая срам, и начал застёгивать рубашку.
Правда, в процессе промахнулся на одну петлю, отчего рубаха села на нём криво. Да и покрытая потом лысина мало способствовала угрожающему виду, который пытался придать себе начальник тюрьмы, вперив в меня злобный взгляд.
— Так это, осуждённые на вонь жалуются. Говорят, спать невозможно. Грозятся одну звезду нашему отелю поставить, — не дождавшись разрешения от вышестоящего по званию, я зашёл в кабинет.
При этом стараясь не поднимать головы, чтобы козырёк кепки не дал разглядеть лицо. Ивановых много, а я, такой красивый и запоминающийся, один.
— Ты чего несёшь, идиот? Какие звёзды? Какой отель? Ты вообще из какого крыла? Кто твой непосредственный начальник⁈
Васильковский даже поднялся с кресла, однако быстро вспомнил, что мужчина без штанов мало похож на угрозу. Тем более в его случае. Поэтому всё же попытался их надеть, на несколько мгновений упустив меня из вида.
Этих секунд мне хватило на то, чтобы очутиться рядом с и хлопнуть начальника тюрьмы по отвисшей щеке, погружая в сон.
Вот только не в такой, в каком сейчас находились охранники или девушка с «фальшивым» лицом и именем Ольга. Это проклятие, в отличие от остальных, будет длиться куда дольше, а Васильковский никаких негативных ощущений после пробуждения испытывать не будет. Правда, ближайшие несколько недель спать он будет по двадцать часов в сутки…
Единственное, так как в этот раз я вложил куда больше энергии в проклятие, это меня изрядно подкосило. Тем не менее навалившуюся слабость я перенёс на ногах, хоть и благодаря металлическому пруту, воспользовавшись им в качестве трости. Всё же не зря таскал с собой всё это время…
— Спи, дружок, сил набирайся. Они тебе при нашей следующей встрече понадобятся, — переждав «качку», произнёс я, глядя на храпящего в кресле мужчину.
Ну а потом приступил к самому интересному, а именно сбору информации. По обстановке в рабочем кабинете можно многое понять о человеке. И судя по тому, что я видел сейчас, Васильковский являлся человеком весьма тщеславным.
Множество грамот, дипломов, благодарственных писем были развешаны на стенах кабинета, а в многочисленных шкафах с прозрачными дверцами виднелись кубки и иные знаки признания заслуг.
Я потратил минут пять на разглядывание и чтение всех этих «трофеев», однако чего-то говорящего в пользу владельца не обнаружил. Одни сплошные расплывчатые фразы — «за присутствие», «за содействие» и прочая ерунда. Даже как-то странно, что не было кубка с гравировкой «За невмешательство I степени».
После внешнего, поверхностного, осмотра кабинета приступил к более детальному.
Первым делом заглянул за вторую дверь и обнаружил, что там находится небольшая, но весьма уютная комнатка. Массивный кожаный диван, без труда способный выдержать начальника тюрьмы, холодильник, открытый шкаф с вещами и выключенный телевизор. Да там даже крохотная душевая кабинка имелась. Однако что-то мне подсказывало, что пользовался ею, в основном, не Васильковский.
А ещё рядом с кабинкой имелась мощная вытяжка, так что, достав из кармана пакет со вторым носком и надорвав его, засунул «химическое оружие» поглубже и щёлкнул тумблером.
Гул вентиляторов неприятно ударил по ушам, но данное неудобство я уж как-нибудь переживу. Тем более что долго находится в кабинете местного начальника я не планировал.