Минотавры ворвались в ряды зверей, распихивая или растаптывая своих меньших сородичей, кромсая своими огромными топорами всё вокруг, не разбирая, враг ли это, союзник или город. Это были массивные скоты: каждый был настоящим ходячим амбаром из мышц, шерсти, клыков и рогов.
Сердце Людендорфа похолодело.
-Минотавры, - прошипел он.
-Храни нас Сигмус....- пробормотал Крумхольц.- А Аллариэль защити нас. Мы должны отступить. Добраться до пушек!
Большие мечи начали отступать.
-Стоять, где стоите!- рявкнул Людендорф, свирепо посмотрев вокруг и заставляя людей застыть на месте.- Мы остановим их здесь. Построиться!
-Микаэль… - начал было двоюродный барт, но времени для споров больше не осталось. Минотавры приблизились и их фырканье, казалось, отдалось в зубах каждого солдата, когда Свои Людендорфа сделали шаг вперёд навстречу стихии, во главе со своим курфюрстом.
Дубина с каменным оголовьем обрушилась вниз на мостовую, осыпав правителя Хохланда осколками камней, и он прыгнул в сторону, одновременно рубанув по монструозному локтю врага. Уродливая кость щелкнула, и минотавр взревел - от боли, как понадеялся граф. Зверь потянулся к нему здоровой лапой, открывшись мечам бойцов Людендорфа. Свои обрушили клинки на минотавра, и когда существо пошатнулось и попыталось отмахнуться от нападавших, граф зашёл со спины и рубанул мечом по его лодыжкам. Его руки тряхануло в суставах, столь сильна была отдача, но толстые кости монстра щёлкнули и переломились, и тварь рухнула мордой вниз, когда рунный клык разгрыз искажённую плоть. Большие мечи поднялись и опустились, и стоны чудовища смолкли. Людендорф отвернулся и врезал щитом по клюву кудахтающего птицеголового зверолюда, заставив его кубарем покатиться под ноги.
-Первый готов, - сказал он Крумхольцу, но залитый кровью Пёс лишь покачал головой и показал вперёд.
-И ещё больше подходят, Микаэль!- ответил Крумхольц. Ещё два минотавра продирались через ряды больших мечей, забирая жизнь у любого, кто становился на пути. Один из зверей опустил голову и атаковал. Крумхольц отпихнул графа в сторону и опустил Клинок Мясника между витых рогов, сбивая зверя. Но пока он пытался вытащить оружие, уже и второй минотавр добрался до его позиции.
Меч Людендорфа вклинился между топором зверя и шеей своего советника. Владыка Холланда крякнул, когда руки в суставах задрожали и онемели. С рёвом минотавр надавил на топор и заставил графа опуститься на одно колено. Горячая слюна капала из пасти чудовища на лицо Людендорфа, обжигая его. Людендорф резко убрал меч и, когда чудовище, потеряв равновесие, качнулось вперёд, рубанул по промежности минотавра. Поднявшись на ноги граф вскрыл спину твари до позвоночника и гигантский зверь рухнул со сдавленным рёвом. Граф ухватился за один из витых рогов и потянул его на себя, заставив чудовище открыть своё волосатое горло. Руками, вопящими от напряжения, он перерезал глотку зверя и встал на его тушу, дрожа от усталости
-Арик?
-Я в порядке,- ответил Крумхольц и тут же прорычал, рванув мимо туши чудовища и пихая Людендорфа.- Спускайся! Спускайся, чтоб тебя!
- Как ты смеешь…?- начал было граф, пока не увидел, что было позади его двоюродного брата. Свои были сокрушены и перебиты, и за ними неостановимой волной надвигалось боевое стадо. Ярость встряхнула Людендорфа и он сделал шаг к орде, но Крумхольц отпихнул его.
-Нет! Двигайся, Микаэль. Они умерли, потому что ты не знаешь, когда надо отступить! Уходим!- толкая графа, Крумхольц заставил его повернуть и, шатаясь, уйти из залитого кровью двора. За ними следовали охотничьи вопли гончих хаоса и намного более громкие крики монстров, что взломали ворота. Воздух над городом наполнял жирный дым и вопящие гарпии.
С крыш домов полетели камни, когда простые жители Хергига присоединились к битве, и не один зверь рухнул на улице с раскроенной метким броском головой. Но недостаточно. Гротескная гончая прыгнула на курфюста, когда тот споткнулся и упал на спину.
- Микаэль!- закричал Крумхольц, вцепляясь в жирный мех зверя.
-Отвали от меня! - прорычал Людендорф, отпихивая рычащего зверя и хватая его за горло. С лицом, покрасневшим от усилий, он сжал руки и душил гончую хаоса, пока та сучила лапами, царапалась и выла. Другие гончие набросились на них, но Крумхольц прикончил пару, обратив остальных в бегство. Людендорф отшвырнул к стене здания труп псины и взвыл от отчаяния, когда ему в ноздри ворвался запах дыма.- Они подожгли мой город! Проклятье, Арик, дай мне…
-Убить себя? Нет! Уходи, кровожадный глупец!- отрезал родственник.- Вверх по этой улице. Давай… Берегись!
Улица застонала, когда одна из амбароподобных зверюг ринулась на них, проделывая борозды в стенах поднимающихся по обеим сторонам улицы зданий своими рогами и шипами. Крумхольц схватил Людендорфа и швырнул на землю, когда артиллерийские орудия - полевая и органная пушки, укреплённые в окружающих зданиях и используемые для тренировки жителей окрестных домов и служек конюшен на другой стороне улицы - открыли огонь. Мужчина в ливрее Хохланда протянул руку и вытащил своего споткнувшегося выборщика и его двоюродного брата с линии огня. Скакавший монстр рухнул, ядро превратило его мозги в кашу. Огромная туша скользнула вниз по улице, перекрыв её и перегородив дорогу к добыче наступавшим по пятам зверолюдам.
Людендорф отвернулся и высвободился из рук своих людей.
-Стреляйте! Сотрите их в порошок! - выплюнул он.- Мы не должны позволить им и дальше осквернять наш город!- он развернулся, сверкая безумным взглядом.- Построиться! Копейщики в авангард! Мы…
Неожиданно, в самой середине зажигательной речи выборщика, Крумхольц ухватил его за модный горжет и двинул коленом в пах. Людендорф захрипел и согнулся.
-Да угомонись же ты,- сказал Крумхольц.- Боше! Хайнрех! Мюллер! Мы должны отступить к дворцу… Начинайте укреплять эту улицу. Мы забаррикадируем наиболее узкие места, где можно создать бутылочное горлышко. Установите колья и притащите лучников, чтобы защищать строителей… Я хочу надлежащего тилейского ежа с бронзовыми шипами Мирмидии, и я хочу его сейчас! Борс! Перегони несколько повозок от стен дворца! Они должны позаботиться о перемещении выживших в безопасное место!
- Ты... Ты ударил меня, - прохрипел Людендорф, поднимаясь на ноги.
Крумхольц посмотрел на него.
- Ради твоего же блага. Мы должны отступить.
- Нет, мы можем победить, - ответил Людендорф. - Мы можем вышвырнуть их вон!
- Они превосходят нас пятнадцать к одному, кузен, - устало ответил Крумхольц. - Они взяли стены и им плевать на потери. Оглянись.
Людендорф неохотно, но всё же подчинился. Боевое безумие, застилавшее глаза, покинуло его, и теперь он, наконец, смог увидеть истинное положение дел, он увидел усталость и страх, бывшие на каждом лице, и нетвёрдую хватку рук на оружии. Хохланд упорно сражался, но его армия была на последнем издыхании. Он опустил взгляд, посмотрев на рунный клык, и почувствовал, что и его руки дрожат от слабости.
Скривившись, он открыл рот, и единственное горькое слово сорвалось с его губ.
- Отступаем....
Глава 7 Во благо резни часть 2
Аспар Владыка Зверей стоял в своей колеснице и наблюдал, как его воины устремились от стен и прочь от центра города, избитого и окровавленного. Он удовлетворённо фыркнул. Зверолюди взяли внешнюю оборону города, а также нескольких пленников, что будут принесены после богам на Жертвенных Камнях, несмотря на всё ещё удивительным образом продолжавшееся сопротивление. Если в процессе его избавят от нескольких слишком зазнавшихся горов с начавшими расти вверх рогами - будет совсем отлично.
Одним ударом он ослабит как врага снаружи, так и внутри. Аспар понимал, что был не одинок в подобном понимании.
Угрюмые вожаки-подчинённые зыркали на него со своих колесниц. Он настоял на том, чтобы они оставались позади, не собираясь попросту растрачивать их жизни, ограничившись лишь жизнями их воинов. Владыка Зверей усмехнулся, чёрные губы поднялись, обнажив жёлтые клыки. Гримаса вызвала краткий приступ боли, где пуля спрятавшегося в развалинах здания человечишки коснулась его морды. Раздосадованный, он потёр всё ещё сочившуюся кровью рану. Его копьё сочувственно вздрогнуло, и он посмотрел на него. Лезвие копья было наполовину погружено в ведро крови, что стояло в колеснице сбоку от Аспара. Он был изготовлен из черепа чемпиона эльфов, чьи кости по крепости не уступали их блестящей броне, и даже сейчас изредка кромка подрагивала, словно спящий хищник, подёргивавшийся в своих грёзах из жестокости и ненависти умирающего альва. Лезвие жаждало крови и, как шептались многие в стаде, не утолив её, Пронзатель бы ползал в грязи, словно ужасный змий, в поисках подходящей жертвы среди боевого стада. Он вытащил копьё из его покоя и провёл пальцем по лезвию. То пульсировало в его руках, жаждая испробовать кровь так и не убитого им человека, как и сам Владыка Зверей.