- Прощай, кузнец, я найду похитителей твоей племянницы, на счёт неё самой,… постараюсь. – оборотень чуть тронул шею коня и тот рванул в карьер, Димтрий, искушённым взглядом рассматривавший их новую спутницу, пропустил девушку вперёд, а сам стал замыкать цепочку, любуясь ладной фигуркой.
Оксана не выдержала молчания и, через пару вёрст, принялась засыпать оборотня вопросами:
- А куда мы едем? А где ты познакомился с Димитрием? А что из рассказов о тебе – правда? А ты был влюблён? А ты был…? А ты знал…? А ты слышал…? А когда…? А где…?
Оборотень, поначалу старавшийся отвечать на непрекращающиеся вопросы, на пятидесятом не выдержал:
- Да уймись ты, наконец!!! Своей болтовнёй ты меня уморишь понадёжнее стрелы! Ты вообще, знаешь, что такое молчание?
Девушка обиделась и пристала с расспросами к Димитрию. Тот, считавший себя терпеливее Бэра, взвыл уже на тридцатом, заткнул уши и посоветовал Оксане жевать, жевать, жевать, хоть что-нибудь, хоть весь день, только чтобы не было слышно её счастливого щебета. Девушка перестала расспрашивать и взялась за рассматривание посоха, что дал её Бэр. Но, похоже, делать что-либо молча она вообще не умела и принялась обсуждать резьбу сама с собой.
В этот день оборотень объявил привал задолго до того, как скрылось солнце. Едва блеснула гладь реки, сполз с Ворона, уткнулся лицом в землю и тихо захихикал:
- Кто-нибудь, убейте меня, ещё один день этой болтовни и я рехнусь.
- Да ладно вам, – надулась девушка, – я же просто хотела развлечь вас. Едут такие молчаливые, скучные, а жизнь мимо проходит!
- Палач, а палач? Ты приготовь чего поесть, поглядим, как ты кашеваришь, а там можешь пытать дальше.
Оксана счастливо взвизгнула и понеслась проверять запасы.
Бэр и Димтирий расседлав и стреножив коней (всех, кроме Ворона), отпустили их пастись. Оборотень запалил костёр, а Оксана повесила над ним котелок с какой-то мешаниной. Через некоторое время из него потянуло довольно вкусными запахами. Сняв пробу, девушка милостиво разрешила есть её творение. Руки у Оксаны оказались просто золотыми, оборотень и Димитрий не заметили, как вскоре ложки заскребли по дну котелка. Оксана, не отстававшая от мужчин в поглощении варева, лишь хитро прищурилась.
- Молодец! – первый раз за день похвалил девушку Бэр. – Готовить ты умеешь, но сейчас же я проверю твое знакомство с оружием. Возьми посох.
Девушка взялась за резную палку, крепко сжала в руках.
- Ударь меня. – велел оборотень.
- Не могу, тебе же будет больно!
- Отправлю домой! Бей немедленно!
Оксана с мольбой поглядела на Димитрия и наткнулась на подбадривающий взгляд. Собравшись с духом, ударила сверху вниз.
- Плохо. Очень плохо. – посох ударился о землю, а Бэр оказался за спиной девушки. – Слишком широкий замах, медленный удар, слабые руки.
- Почему слабые? – обиделась Оксана.
Вместо ответа, Бэр чуть ударил раскрытой ладонью по посоху и тот, выскользнув из пальцев девушки, улетел в кусты.
- Долго же тебя учить придётся, Оксана.
Глава 18
Три седмицы Бэр, Димитрий и Оксана скакали к южным горам по юго-восточной торговой дороге, огибая опасную для них Русь. Два или три раза встречали огромные караваны. Один из купцов предложил за трофейные мечи неплохую цену, и теперь в кошелях путников весело позванивали четыре сотни золотых. Оксана быстро училась бою с палкой и ножами, а Димитрий в тяжелых тренировках вечерами вспоминал суровое искусство, превращающее мужчину в воина.
К вечеру двадцать пятого дня показался город, стоящий на разветвлении путей. Сам городок больше похож на деревню. Хотя все дома строились из камня и город окружён каменной стеной, но видно, что строительство велось от случая к случаю: торговых рядов нет и в помине, а умений местного кузнеца хватит лишь на поверхностный ремонт и перековку лошадей, чтобы дотянуть до крупных городов.
Всей гордости у селения – корчма, огромная, целых три поверха, она резко выделялась среди одноэтажных домишек. На самом деле, как им позже рассказали, весь город разросся вокруг корчмы: в домах жили пастухи, рыбаки и пахари, поставляющие продукты для огромной кухни. Торговые пути становились всё оживлённей, разрасталась и корчма, требуя всё больше и больше работников и поставщиков. Постепенно здесь поселились гончары, продающие свой товар корчмарю и проезжим торговцам, пивовары (в версте от городка, чтобы не портили воздух, виднелись трубы пивоварен).
Конь Бэра ступил на огромный двор презрительно пофыркивая, брезгуя стоять рядом со всякими клячами и есть с ними один овёс. Но выбор у Ворона невелик – сынишка хозяина, ловко поймавший поводья, уже тащит жеребца в стойло. Заводные кони спокойно проследовали туда же.
Оборотень присел пару раз, разминая ноги, похрустел, сладко потягиваясь, суставами и направился в гостеприимно распахнутые двери. Димитрий и Оксана, изголодавшиеся за последние несколько дней (запасы уже кончились, и приходилось перебиваться редкой дичью), шествовали за ним, с удовольствием вдыхая вкусные ароматы, текущие из кухни.
Обеденная зала оказалась непривычно просторной и светлой, дощатые полы по-домашнему поскрипывали под ногами, лучи света ровно ложатся на пол, неспособные нащупать пылинок и погонять их. Вообще везде удивительная чистота, словно здесь дважды в день моют и скоблят всё подряд. Мебель простая, но сработанная на века, самая лёгкая лавка сколочена из половинки бревна и весит пару пудов, остальные ещё громадней. А на лавках… Кого здесь только не было: русичи и печенеги, узкоглазые коротышки и люди с чёрными волосами, орлиными носами и кожей, похожей по цвету на очень старый пергамент. От разнообразия одежд рябило в глазах, а множество языков резало слух.
Бэр, стоя на пороге, сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться и привыкнуть к такому многообразию, и шагнул внутрь. К нему тут же подошла прехорошенькая девушка и поинтересовалась, что угодно господину.
- Исполать тебе, красавица, поесть, мне и моим спутникам. Мяса, вина, разносолов – на усмотрение хозяина, только пусть поставит на стол пару ковшей квасу. Коням – лучшего овса. Ещё нужны две комнаты: одна – мне и спутнику, другая – девушке, и принесите её всё что нужно. Ну, ты хозяюшка лучше меня знаешь, что нужно девице. – Бэр сунул служанке пару золотых, та сразу улыбнулась ещё очаровательней, хотя, казалось, это уже невозможно, и указала оборотню на дальний стол, поближе к окну, подальше от кухни и обшей толпы, богатым господам не пристало осквернять слух гомоном.
Еду нёс сам хозяин, а несколько девушек, плывя лебёдушками, подносили кувшины с напитками. Блюда перекочевали на выскобленный стол, вино кровавой рекой полилось по кубкам. Корчмарь наклонился к уху оборотня и шепнул, что ещё за пару золотых любая его служанка согреет постель.
Оксана обеими руками подняла кубок с вином, вдохнула приятный пьянящий запах, но Бэр неодобрительно покачал головой и отобрал у девушки кубок, всучив вместо него ковш квасу. Сам он вино пить тоже не стал, предпочитая квас.
Наевшись, Бер воздал должное вину, попивая его маленькими глотками. Подождав, пока насытятся спутники, оборотень окликнул корчмаря:
- Хозяин! Сядь с нами, расскажи новости.
- Да что рассказывать. – корчмарь опустился на лавку, напротив Бэра – Как Русь окрестили, так дела мои в гору пошли. Раньше у нас если за неделю пара постояльцев обреталась – то считалось удачей, а сейчас и десять и двадцать за день бывает, одни приезжают, другие отбывают, суматоха не стихает и ночами. Это новая корчма, старую пришлось под сарай отдать, а эту за неделю выстроили. Веришь ли, за неделю! Благо камня в наших местах больше чем деревьев.
- Да, деревьев здесь не видно, чем же ты очаг топишь, на чём готовишь? – поддержал разговор оборотень, вызывая корчмаря на откровенность.
- За звонкую монету все купить можно. Я плачу дюжину золотых в год и мне весь год за сотню вёрст везут дрова.