– Так, а вот и сбереженье в ход пошло… – Проворчал я, доставая небольшой, звенящий металлическим бренчанием, мешочек. Вынимая по одной монете, насчитал около ста двадцати четырех медных монет. – Не густо, но и не пусто. Интересно, пятнадцати хватит или взять на всякий случай побольше?
К слову, мой заработок по местным меркам был весьма неплохим. За то, что я в запыленных коридорах кайлом махал, мне платили целых пятьдесят медных монет. Ну как платили, в основном это было тем, что называлось номинальной платой. Из нее, в качестве удержаний, я выплачиваю подушный налог в размере двух медных, десять за владение «имуществом», также две медные за налог на ведение профессиональной деятельности. Отдельным гра… Кхм, сбором шли четыре медных на «содержание гарнизона». Уже шестнадцать… Далее, на мои повседневные расходы уходит в среднем десять, максимум пятнадцать-семнадцать монет в месяц. Чуть не забыл! Раз в три-четыре месяца нужно было отдельно отстегивать пару другую монет, чтоб никто не лазил к тебе в дом пока твоей туши рядом не наблюдается. Так, в сухом остатке остается до двадцати двух монет. Меньше половины, но выжить можно. Я даже в течении двух лет копить умудрялся!
– Вот же гадство, а ведь говорили, что за мой нелегкий труд раньше поболее платили… Чертов комендант! Развел тут разброд и шатание, теперь выкарабкивайся как хочешь!
Конечно, мой взгляд на расклад вещей выглядит довольно-таки однобоким, но ведь не беспричинно! Власть «грязи» в Рудниковом установилась еще до Арчибальда фон Орта, прошлого, ныне покойного коменданта, а потому единственной оставшейся стратегией для его приемника, Эркюль Д`Аля, была политика «невмешательства». Стоит ли говорить, что третий сын барона Д`Аля и сам не проявлял особой инициативы к решению накопившегося вороха проблем. Вместо него основной деятельностью и поддержанием порядка занимался его советник, Кристоф Дюран. Даже жалко, что он не являлся нашим комендантом. Тот быстро соображал, прекрасно разбирался в местных порядках, а когда было нужно, мог приструнить особо зазнавшуюся шантрапу, гордо именующую себя «Стервятниками».
Только благодаря Дюрану в этом городе соблюдался хрупкий баланс, позволяющий сосуществовать обычным горожанам и на голову двинутым отморозкам. Но даже со всем непомерным старанием советника, дела, бывало, принимали крутой оборот. К примеру, два года назад город был на грани бунта из-за продовольственной нехватки. Вопрос был решен радикально – выступающих перерезали, а лидеров вздернули у входа в город. Тела зачинщиков еще с месяц болтались в назидание окружающим, страшное дело. И ведь это далеко не первый раз, когда власть показывала свою неспособность держать контроль, по крайней мере без применения силы. А ведь случись что посерьёзнее и полетели бы их головы… Страшно подумать какой скандал мог возникнуть, если бы опасность грозила особам знатного происхождения. Правда, на месте нападавших я бы несколько раз задумался стоит ли оно того. Сопровождение даже самого мелкого аристократишки, состояло как минимум из двух специально отобранных и обученных стражей. Такие с легкостью и грацией могли вырезать дюжину головорезов, не моргнув и глазом. К тому же знать обучается фехтованию и основам магии с самого детства, не говоря о врождённой жестокости, заложенной в них предками. Как по мне, весьма непривлекательная добыча. Даже если предположить, что такой «поход» завершится успехом, то вездесущая инквизиция сделает жизнь таких, с позволения сказать, авантюристов весьма недолгой, а смерть их вероятнее всего будет не из легких…
Решив остановиться на пятнадцати, отсчитав их себе, я убрал мешок обратно в тайничок. Боль снова дала о себе знать. Скрепя зубами, борясь с подступающей сонливостью, практически ползком добрался до совей лежанки.
Мрак ночи уже покрыл небосвод. Дунув на свечу, гашу свет. В округе темень, ничего не видно. Тело покрыло жаром, кости стонали от усталости и боли. Разум затуманивался различными, спутанными мыслями.
– Пора ложиться… Завтра еще нагоняй получать от Старика – Проговорил полушепотом, борясь с жутким желанием отрубиться прямо на месте.
Я улегся на спину. Глядя в прохудившийся потолок, уже прикидывал варианты отмазок от Стариковских нравоучений, которыми он так любил меня пичкать. Хотя в этот раз мне так легко отделаться не светит. Какая жалость…
Неспешно мое сознание размывалось. Мысли исчезали одна за другой, пока не осталась лишь одна-единственная: «Судьба завела меня в крайне странное место. Город множество раз проклятый людьми, богами… И, видимо, самой природой. Трижды проклятое место, не иначе.»
<p>
<a name="TOC_id20225673"></a></p>
<a name="TOC_id20225681"></a>II Новый день
Я приоткрыл глаза. Сквозь щели халупы били лучи раннего солнца.
– М-м-м-м-а-а-ть… – Не помню кто именно сказал мне эту мудрость, но звучала она так: «Если чувствуешь боль поутру значит ты еще живой, а если живой – значит встаешь, кирку в одну руку, второй удерживаешь кривую голову, вспоминаешь про внутреннее «надо» и вперед, точнее вглубь!» Простая для исполнения логика, не правда ли? Жалко, что реальность ей не соответствует.
Через силу сделал попытку подняться. Рухнул на полуподьеме рожей в пол. Так, попытка номер два. Ура, получилось!
Ноги дрожат похлеще чем у дерганного Сида после расчетного дня. Дожили... Оперся рукой о стену, потряс головой – хотел прояснить замутнённое сознание после дурной ночи. Желаемого, по понятным причинам, это не дало, зато вполне закономерно вызвало головокружение, а следом и приступ рвоты. Благо хоть из берлоги до «ответственного» момента выползти успел.