– Спи, Алиана, – он прижал меня к себе. – Не нужно бояться будущего. Сама ведь знаешь, это неконструктивно.
– Хорошо, я не буду, – рассмеялась я и послушно закрыла глаза.
День был тяжелым, сказать по правде, это был самый жуткий день в моей жизни. Неудивительно, что я начала сразу же проваливаться в сон. Красно-черный кошмарный, наполненный болью и страхами сон. Теплая ладонь Николаса легла мне на лоб, и я расслабленно выдохнула – кровавые картинки перестали терзать разум. Да. Это был самый страшный день в моей жизни.
И самый чудесный.
Проснулась я от страха. На забытых на прикроватной тумбочке часах Николаса не было и семи, и Николаса тоже не было. Оглянулась: дверь в спальню плотно закрыта, брюки исчезли с кресла. Уже ушел?
Подавила разочарование. У Никки своя жизнь! Довольно того, что я являюсь её частью…даже если часть эта не самая важная.
Я умылась, взяла в руки щетку для волос и посмотрела на себя в зеркало. Не слишком мне шло это выражение вселенской тоски на лице. Приди в себя, Алиана! Никто не умер, слава богу… невесело хмыкнула. Никто не умер? Вчера на моих глазах умерло значительно больше, чем никто, и одного из этих «никто» уничтожила я. Уничтожила и не жалею об этом!
Темнота затопила радужку, а потом в отражении я вдруг заметила развешенную на батарее рубашку.
Никки…здесь?
Сердце застучало, я вылетела из ванны в спальню, открыла дверь и выбежала на лестницу. И остановилась, услышав голоса и тихий смех Николаса. Никки здесь! Даже присутствие на кухне посторонних лиц меня не огорчило, тем более, один голос я совершенно точно узнала – это был Кристос. Я вернулась в спальню, привела себя в порядок, а затем спустилась к гостям.
– Доброе утро! – бодро поздоровалась я, войдя в кухню.
Кристос и какой-то неизвестный мне военный в форме вроде бы поздоровались со мной в ответ, я толком не слышала. Встретилась с Никки глазами и застыла, зачарованно разглядывая огненные всполохи в темных глазах и его абсолютно новую идеально отглаженную форму.
– Я сварил тебе кофе, – тепло улыбнулся он, протягивая мне ладонь.
– Спасибо, – голос сел.
Я замешкалась, впервые задумавшись, а имею ли я право так просто брать Никки за руку. На глазах у всех, заявляя всему миру свои права на него.
Николас покачал головой, сделал ко мне шаг и самостоятельно решил мою проблему, уверенно сплетая наши пальцы и утягивая за собой, чтобы вручить обещанный кофе. Быстро представил мне военного, я даже не успела удивиться, что ректор военной академии делает на моей кухне в шесть часов утра. Мужчина вежливо мне поклонился, а затем продолжил разговор который я, по всей видимости, прервала своим появлением.
– Эта просьба выглядит более чем странной, но у меня нет причин и возможности отказать будущему императору, – развел он руками.
– Не беспокойтесь, господин Тобиас. Мы с господином Бонком не посрамим честь академии, – задумчиво ответил ему Николас.
– Не сомневаюсь в вас, господин Холд, – хмыкнул мужчина. – А вот ваш друг вызывает у меня разумные опасения. Тем более, сейчас он во дворце без вас.
– Во дворце? – не удержалась я от вопроса.
– Его высочество Юрий выразил особые пожелания к своей охране, госпожа Холд, – пояснил мне военный.
– Юрий? – я недоуменно посмотрела на Никки. – Какое отношение имеют военные к охране императора?
– Самое прямое, – Никки нервно дёрнул шеей. – С сегодняшнего дня.
Глава 5
Я сделала глоток, опираясь о кухонный шкафчик и мимоходом отмечая идеальный вкус кофе. Ложка сахара и треть кружки молока, как я варила себе сама каждое утро…
Значит, военные теперь охраняют императора. Охраняют, или сторожат? Почему господин Тобиас называет Юрия прежним титулом? Сын Александра не взошел на престол? В стране безвластие? Разве это возможно?
– …буду ждать вас в автомобиле, – выхватила я фразу из слов военного и прикрыла веки – Никки бросил на меня острый взгляд.
Иди. Ты не можешь возиться со мной вечность, Николас. Как бы мне того не хотелось.
– Хорошего дня, госпожа Холд, – поклонился мне военный и покинул кухню.
– Господин Николас просил передать, чтобы вы собирались в Южный, – сообщил мне Кристос и посмотрел на часы.
– А Элизабет? – вскинулась я.