Савич кивнул, сглотнул. Он познакомился с Лютером около шести лет назад, восхищался его мастерством, его чувством юмора, его любовью к семье. Но его мастерство его не спасло. Он пытался придумать, что сказать, но не смог. Всё, что он видел, — это Гиффи на носилках, лежащую в собственной крови, и он не мог этого выносить. Затем он сказал: «Гиффи может умереть, и я знаю, что это моя вина, если она умрёт».
«Мы все знали о рисках, Савич и Гиффи тоже. Мы все согласились на этот план, как на лучший вариант. Возможно, это был единственный способ заполучить Гюнтера».
Именно в этот момент Савич понял, что у них всё ещё есть шанс провернуть дело, защитить Флёретт и схватить Гюнтера. «Сэр, у меня есть другой план, но раз уж этот с треском провалился, я не буду вас винить за то, что вы посоветовали мне его засунуть».
«Давай, Савич, положись на меня, посмотрим».
Когда Савич закончил, Джимми Мейтленд сделал глубокий вдох. «Мне нравится, и это может сработать. У тебя хороший мозг, Савич, продолжай его использовать. Тебе нужно сходить к Флёретт. Она с родителями и Шерлоком, и она действительно потрясена.
Я буду поддерживать связь с Бетесдой, попрошу доктора Петерсона позвонить вам, как только он узнает о состоянии Гиффи.
«Да, это может сработать. Можете быть уверены, Гюнтер будет прикован к телевизору, ожидая экстренной новости о смерти Флёретты, чтобы отпраздновать это событие».
Савич сказал: «Мы должны перехитрить его. Вот почему мы не можем открыто объявить о её смерти, и вот почему мы отложим объявление о том, кого доставили в Бетесду на вертолёте».
«Директору Мюллеру, конечно, не понравится эта замалчивание, плясание вокруг да около, но, думаю, он согласится. А потом у нас есть Кэлли. Думаешь, сможешь убедить её согласиться?»
«В одно мгновение».
«Возможно, мы преждевременны. У нас ещё есть шанс поймать его сегодня. Чип рассредоточил спецназ по всему городу. Поскольку у нас нет ничего надёжнее, мы особенно внимательно присматриваемся к последним моделям автомобилей, например, к Toyota, как мистер Эйвери описывал вчера вечером, и…
Любой, кто подходит под описание мистера Эйвери. Возможно, мы поймаем этого парня.
Он замолчал, увидев, что Савич застыл, словно прирос к стене, к которой прислонился.
«Савич, перестань себя винить. Мне нужна твоя собранность и сосредоточенность, чтобы твой план сработал».
«Доктор Петерсон сказал мне молиться».
«Держу пари, многие в Куантико молятся. Делай свою работу, Савич.
Где Шерлок, когда она нужна мне, чтобы вырубить тебя наповал?
«Ты мне сказал, что она с Флёреттой и ее родителями».
«Да, так и было. И посмотри, что ещё я забыл — это, должно быть, маразм, я совсем забыл, что ты — Бог и ты здесь все решения принимаешь.
Ну, ты не такой, так что смирись с этим. Делай свою работу. Найди Гюнтера. Джимми Мейтленд повернулся, уже держа в своей большой руке мобильный. Он снова повернулся, нахмурившись. «Эй, а как сокращённо имя Гиффи?»
Гиффорд. Она рассказала мне, что мама назвала её в честь Фрэнка Гиффорда, жила неподалёку от него в Нью-Йорке, в здании One Lincoln Plaza. Её отцу тоже нравился Гиффорд, он настоящий фанат футбола. Гиффи как-то сказала мне, что это единственное, в чём, как она помнит, её родители были согласны друг с другом.
«Я поговорю и с её родителями. Им нужно добраться до Бетесды», — мистер Мейтленд взглянул на часы. «Мне нужно немедленно поговорить с директором Мюллером, рассказать ему о вашем плане. Держу пари, журналисты уже звонят».
Савич был благодарен своему начальнику за то, что тот помог родителям Гиффи и семье Лютера. Один телефонный звонок, и ваш мир, каким вы его знали, рухнул.
Просто ушли. Он подумал, что если ему придётся с ними поговорить, он расплачется.
ГЛАВА
34
САВИЧ НАШЁЛ ФЛЕРЕТТУ в своём кабинете, рыдающую на руках у отца, а мать стояла рядом с беспомощным видом. Шерлок наблюдал за ними, сидя на краю стола.
Шерлок поднял взгляд. «Гиффи?»
«Она летит на вертолёте в Бетесду». А потом он увидел бледное лицо Флёретты и солгал. «С ней всё будет в порядке. Она здорова и полна сил.
С Гиффи всё будет в порядке. Они будут постоянно с нами на связи. Я сразу же дам вам знать, если что-то случится. Хорошо?
Мистер Малкольм Лафлёретт, высокий, красивый мужчина, одетый как дипломат в сером кашемировом итальянском костюме, поднял взгляд поверх головы дочери. «Как это случилось, агент Савич?»
«Этого не должно было быть, мистер Лафлёретт. Этого не должно было быть».