«Кто ты, сынок?»
Бен достал свой значок и протянул его мистеру Эйвери для изучения. Тот поправил очки на носу и долго смотрел на значок Бена, всё это время молча. Наконец он поднял взгляд. «Ладно, ты и правда коп.
А ты?"
«Меня зовут Кэлли Маркхэм. Я с ним».
«Что вы тут делаете такие нарядные?»
«Мы ужинали у Филомены», — спокойно сказал Бен. «Рыба-меч была великолепна».
«Меч-рыба меня никогда не интересовала».
Кэлли сказала: «Как вы думаете, мы могли бы поговорить с вами о прошлой ночи и о мужчине, который, как вы видели, запрыгнул в машину и уехал?»
«Я уже поговорил с добрым полудюжиной местных полицейских. Я надеялся, что ФБР позвонит, но они ещё не отреагировали. Думаешь, могут?»
«Нет. Думаю, мы — лучшие, кого вы можете получить», — сказал Бен. «Прошло двадцать четыре часа с тех пор, как вы ни с кем не разговаривали, и я готов поспорить, что вы, мистер Эйвери, много думали об этом, много раз прокручивали эту сцену в голове».
«Ну да, это действительно так. Я знаю, что дом этого агента обстреляли — у нас в районе никогда ничего подобного не происходило».
«Может быть, сэр, если мы обсудим это все вместе, вы вспомните что-то новое, что сможет нам помочь».
Очки мистера Эйвери сползли с носа, когда он помахал ими в тёмной гостиной, где работал телевизор, но звука не было слышно. «Мэрили, не волнуйся, это полиция!»
Пожилая женщина с копной прекрасных седых волос, в точно таком же нежно-розовом халате из шенилла и пушистых нежно-розовых тапочках, сидела в кресле La-Z-Boy, подняв ноги, и смотрела на них. «Что ты сказала, дорогая?»
Мистер Эйвери повысил голос до крика: «Это полиция! Возвращайтесь к
«Ты вяжешь, Мэрили. Всё в порядке. Где Лучано?»
Раздался неожиданно громкий лай, и затем выскочила крошечная чёрная собачка, виляя хвостом, словно быстрый метроном. «Это Лучано, мой малыш. Ему всего два года, мой весёлый маленький путешественник, он всегда в движении. Мне приходится выгуливать его шесть раз в день. Он обожает шататься, подходит прямо к большим собакам, лает на них и пытается их лизнуть». Мистер Эйвери наклонился, скрипя коленками, и поднял Лучано, который облизал его по всему лицу, залаял, а затем замер, склонил голову набок и уставился на Бена и Кэлли.
«Лучано — очень милый пёс», — сказала Кэлли. «Какой у него породы?»
Мистер Эйвери наклонился ближе и прошептал: «Он миниатюрный пудель, но сам об этом не знает. Если бы вы его спросили, он бы сказал, что он человек». Он похлопал собаку, повысил голос и жестом пригласил их войти. «Хорошо, проходите и садитесь.
Мэрили не включает звук на телевизоре, не слышит, разве что звук настолько громкий, что перекрывает всех соседей, но ей нравится включать его во время вязания. Мэрили отлично читает по губам.
Мистер Эйвери устроился в подходящем кресле La-Z-Boy, устроил Лучано на его костлявых ногах и жестом пригласил Бена и Кэлли на очень красивый парчовый диван напротив него.
«Хорошо. Задавайте свои вопросы, детектив Рэйвен».
«Давайте рассмотрим, где именно вы находились, когда увидели этого человека, мистер...
Эйвери».
«Я находился примерно в двадцати футах к югу от своего дома».
«Вчера ночью был полумесяц, значит, было светло. Ты был в очках?»
«Ага, приходится, когда Лучано занимается своими делами, потому что мне нужно их схватить. И я не хочу, чтобы меня сбила машина, когда Лучано захочет пройтись по Мэдисон-авеню, это одно из его любимых мест здесь».
«Итак, вы увидели мужчину. Сколько ему было лет? Что вы подумали, когда его увидели?»
«Он был не стар, но, чёрт возьми, детектив Рэйвен, парню должно быть лет семьдесят, чтобы я не считал его ребёнком. Ладно, предположим, он был среднего возраста, лет пятидесяти, я бы сказал. Он был крупным, выглядел подтянутым, ни капли жира, насколько я мог судить. На нём было пальто от Burberry. Я знаю Burberry, потому что мой брат, этот жеманный кретин, носит только его. Я заметил его только потому, что он бежал. В нашем районе такое нечасто увидишь по субботам. Здесь нет наркоманов, только хорошие, солидные ребята, такие как Мэрили, я и Лучано. Мы живём здесь уже сорок пять лет».
«Где была припаркована его машина?»
«Примерно в шести метрах к северу от моего дома, с этой стороны, это была единственная машина на улице. Как я уже говорил, это уютный район, у людей есть гаражи, и они ими пользуются. Никаких панков с машинами, стоящими на блоках у подъездов или на улице».
«Вы сказали, что это была белая машина, может быть, бледно-серая?»
«Теперь мне кажется, что это был белый цвет».
Кэлли лучезарно улыбнулась ему: «Теперь ты это вспомнил».