Судья Уоллес поднял бровь и сказал: «Мы с женой были дома вчера вечером, играли в бридж с нашими соседями, Блэрами. Они ушли около полуночи. Верно, Бет?»
Бет Уоллес кивнула. «Потом мы пошли спать». Она посмотрела на красивый серебряный кофейник, к которому никто не прикасался. «Мне пришла в голову мысль упомянуть Элизу Викерс. Она была старшим помощником Стюарта. Она не очень-то приятная женщина».
Судья Уоллес нахмурился, глядя на жену. «О ней и говорить нечего, Бет». Когда она снова попыталась открыть рот, он перебил её: «Элиза — одна из самых эффективных судебных клерков в суде. Она постоянно ссорилась со Стюартом, постоянно спорила, особенно когда её что-то действительно волновало. Она чуть ли не держала его в плену в его кабинете, когда хотела склонить его к своей точке зрения». Он вздохнул. «Она проработала с ним почти полтора года. Он мог только мечтать о том, чтобы она оставалась с ним дольше двух лет, что случается крайне редко».
Бет Уоллес сказала с ядом в голосе: «Она его не любила, я это точно знаю».
Кэлли подумала, что этот обмен репликами был странным. Она сказала: «Миссис…
Уоллес, почему вы так думаете?
«Это чушь», — сказал судья Уоллес, не дав жене заговорить. «Вы редко бывали в суде. Откуда вам знать?»
«Тай Кертис, один из твоих судебных клерков, сказал мне, Самнер».
Судья Уоллес выглядел смущённым, но выдавил из себя сухой смешок и махнул рукой, отпуская его. «А, Тай её недолюбливает, потому что она лучший клерк, чем он. Забудь о ней, Бет».
Миссис Уоллес посмотрела на кофейник. Больше она ничего не сказала.
Они почтительно попрощались с судьёй Самнером Уоллесом и его женой и пожали руки федеральным маршалам, всё ещё стоявшим у входной двери. Бен уже продумывал, когда сможет поговорить с миссис Уоллес наедине.
Когда они ушли, репортёры всё ещё были на улице, выкрикивая вопросы, но всё, что им удалось сделать, — это быстро слепленный снежок, которым Кэлли запустила в одного из репортёров. Она попала ему в голову.
«Я всегда говорю: используйте то, что вам доступно», — сказал Бен. «Неплохой пример».
Кэлли быстро поклонилась смеющимся репортерам и села в машину.
«Куда мы теперь идём?» Она смотрела сквозь снежную пелену на лицо Боба Симпсона из Fox, человека, которому она отказала несколько месяцев назад, что его не очень обрадовало. Она слегка помахала ему пальцем.
«Другие придут допросить судью Уоллеса?»
«О да», — сказал он, осторожно выезжая на «Краун Вик» на улицу.
Кэлли держалась за ремень безопасности и смотрела, как мир проносится мимо.
К счастью, машин было немного: жители Вашингтона, очевидно, подтвердили свою репутацию людей, склонных к самосохранению.
«Я отвезу тебя обратно в Колфакс. Потом поеду в здание Гувера.
У нас первое большое организационное совещание. Я никогда не участвовал в чём-то настолько взрывоопасном, но…
Он заткнулся, как пробка.
«Но что?»
«Ты гражданская, Кэлли. Тебе вообще не следует находиться со мной в одной машине».
«Возьмите себя в руки, детектив Рэйвен...»
«Бен, — мягко сказал он. — Ты же не хочешь быть официалом после того, как сказал мне, что у меня сексуальные волосы».
Она даже не захотела смеяться. «Бен, мы уже это проходили с агентом Савичем. Привыкай. Неважно, что у тебя сексуальная причёска. Я хочу пойти с тобой на эту встречу».
Он повернул «Crown Vic» в сторону Вирджинии.
Бен дождался, пока Кэлли войдёт в дом Кеттерингов, прежде чем вернуться в здание Гувера. Он задавался вопросом, расскажет ли ей когда-нибудь Савич, что главная причина, по которой он позволил гражданскому лицу присоединиться к официальному расследованию, заключалась в том, что, по сути, он поверил её угрозе провести расследование самостоятельно, и он…
Он знал, что это может навести на неё убийцу. Он хотел, чтобы она была в безопасности. Поэтому, вдобавок ко всему, Бен работал телохранителем у болтливого репортёра.
ГЛАВА
9
Военно-морской госпиталь Бетесда
МЭРИЛЕНД
С Авич взглянул на дряблую кожу и серовато-бледный вид офицера полиции Верховного суда Генри Биггса. Его голова была обмотана широкой белой повязкой.
Савич знал, что ему пятьдесят, он женат и у него трое взрослых детей. У него была долгая и стабильная карьера, но, к сожалению, он так и не бросил курить. Он лежал совершенно неподвижно на спине, с капельницей в руке, глаза закрыты, дыхание немного затруднено. Выглядел он довольно плохо, но Савич видел, как поднимается и опускается его грудь через грелку, которую ему надели, чтобы регулировать температуру после того, как он так долго пролежал на улице под снегом. Он мог бы замёрзнуть насмерть. Затем его ресницы затрепетали, когда он почувствовал чьё-то присутствие. Он медленно открыл глаза. Из-за спины Савича доктор Фарадей сказал: «Мистер Биггс, к вам пришли два агента ФБР, но только на минутку. Вы готовы?»