Парень посмотрел на четверых незнакомцев, выгнул бровь, самоуверенно ухмыльнулся, закатил глаза и, оглянувшись на Элейн Лафлёретт, продолжил путь к тёмно-зелёному «Ягуару», припаркованному перед домом. Он подбросил ключи от машины в воздух, поймал их и открыл дверь пультом.
Савич протянул свое удостоверение молодой женщине, стоявшей в дверях.
«Агенты Савич и Шерлок, детективы Рэйвен и Маркхэм. Вы Элейн Лафлёретт?»
«Да. Послушайте, я уже говорил с вами, ребята. Я ничего не знаю.
Что теперь?»
Шерлок просто подошёл к ней и прижал к спине. «Можно войти? Здесь довольно холодно».
Флёретта автоматически отступила назад. Она всё ещё была красна, её дыхание всё ещё было горячим от гнева.
Шерлок указал на мужчину, который гнал «Ягуар». «Согласна с тобой, он придурок», — сказала она. «Мы не могли не подслушать. Хочешь, чтобы я выбил ему фары?»
Флёретта уставилась на очаровательную женщину с кудрявыми рыжими волосами, которая была на добрых десять сантиметров ниже её, и рассмеялась. «Нет, он не стоит того, чтобы ты сломала ему ноготь. Но ты права насчёт него. Он просто бросил меня, потому что судья Калифано мёртв, и я больше не могу ему помочь, да и в любом случае не стала бы. Слава богу, я с ним не спала».
«Кэлли? Что ты с ними делаешь? Боже, мне так жаль твоего отчима».
Кэлли сказала: «Спасибо, Флёретт. Я с ними, потому что пытаюсь помочь. Что касается этого придурка, тебе повезло, что ты так быстро от него избавилась. Зачем ты вообще с ним связалась?»
«Ну, он милый. И умный. Но, слава богу, это не приняло серьёзных мер».
Савич и Бен молча последовали за двумя женщинами в гостиную. Это было великолепное место с тщательно отполированными полами и персидскими коврами. Гостиная была обставлена высококачественным антиквариатом раннего американского периода, что создавало уютную атмосферу. В камине пылал огонь.
Флёретта явно не ждала гостей. На ней были старые серые спортивные штаны, на ногах только носки, и никакого макияжа. Светлые волосы были собраны в хвост. Черты лица острые, а зелёные глаза полны ума.
«Этот парень просто пришёл, чтобы поцеловать тебя?» — спросил Шерлок.
«Да, можно было бы подумать, что он хотя бы сначала позвонил бы, дал бы мне возможность привести себя в порядок, но вот он стоит у меня на пороге и хочет сказать, что теперь встречается с другой женщиной. Не удивлюсь, если это не Соня Макгивенс, помощница судьи Уоллеса». Соня Макгивенс, подумал Савич, не в силах вспомнить о ней ничего конкретного. Но он всё узнает, как только они вернутся в MAX.
и он открыл свой порт данных.
Шерлок сказал: «Мне жаль сообщать вам это, мисс Лафлеретт...»
«О, пожалуйста, агент Шерлок, вы слышали, как я кричала на своего бывшего парня, видели, в каком я состоянии, пожалуйста, называйте меня Флёреттой, как все называют меня».
«Хорошо, Флёретт. Мне жаль это сообщать, но Дэниела О’Мэлли убили, и весьма вероятно, тем же человеком, который убил судью Калифано».
Флёретта застыла, как олень в свете фар. Она стояла, непонимающе глядя на Шерлока, с пустыми глазами и безжизненным лицом. Наконец она облизнула пересохшие губы. «Дэнни — наш Дэнни — мёртв?»
«Да, в течение последних двадцати четырёх часов. Вы же умный человек, Флёретт, и вы должны сразу понять, что убийство судьи Калифано и Дэнни как-то связаны».
«Но как?»
Мы должны учитывать, что Дэнни мог что-то знать, возможно, даже пытался шантажировать убийцу. Нам очень нужна ваша помощь, и она нужна нам прямо сейчас, чтобы выяснить, кто его убил.
«Почему вы думаете, что Дэнни мог так поступить?»
Шерлок сказал: «Его квартира была разгромлена, Флёретта. Кто-то что-то искал».
«И вы думаете, что это был какой-то изобличающий документ, который был у Дэнни на убийцу?»
Шерлок пожал плечами. «Вполне возможно».
Флёретта взглянула на Савича, который стоял, прислонившись к стене рядом с камином, затем на детектива Рэйвена и Кэлли. Она сказала: «Я… я не понимаю. Что Дэнни мог знать об убийце судьи Калифано?»
«Садись, Флёретта. Давай поговорим о пятнице».
Флёретт села, сделала несколько глубоких вдохов и кивнула. «Я помню Дэнни
Заходим в кабинет судьи Калифано. Помню, он закрыл дверь, когда вошёл. Никто из нас так никогда не делал. Если дверь была приоткрыта, она так и оставалась, но Дэнни её закрыл. Да, именно так он и сделал.
«Значит, он хотел поговорить с судьёй Калифано наедине? И чтобы никто его не перебивал».
«Теперь, когда вы так говорите, да, хорошо».
«Кто пришёл первым в пятницу утром? Ты или Дэнни?»
«Я. Кто приходил первым, зависело от того, что каждому из нас приходилось делать в тот или иной день. Следующие пару месяцев всё будет не так уж плохо. Сейчас самые жаркие дни — так их называют — апрель и май, — когда все работают по девяносто часов в неделю. В это время накапливаются важные решения, и…»