Бобби заметил это и поспешил сказать: «Эй, просто судья Калифано и судья Альто-Торп обычно не соглашались друг с другом, и я не думаю, что кто-то из них сильно любил другого».
«А как насчёт судьи Блумберга?» — спросила Кэлли, желая, чтобы он продолжал говорить. «Как он ладил с судьёй Калифано?»
Бобби пожал плечами. «Судья Блумберг не очень-то разговорчив. Он сидит, словно большой Будда. Обычно во время судебных заседаний он кивает, может быть, раз в час и говорит очень мало. Однако он всегда голосует вместе с судьёй Альто-Торпом, и это правильно, это справедливо».
Деннис Палмер произнёс красивым, глубоким голосом, который, вполне вероятно, поможет ему в будущем склонить на свою сторону присяжных: «Бобби в основном прав насчёт судьи Блумберга. Но дело в том, что он самый младший судья. Это значит, что именно ему приходится делать все записи, вести протоколы всех заседаний. У него нет времени задавать вопросы адвокатам. Он глубоко религиозный человек, я это знаю, но никогда не видел, чтобы он как-то на это реагировал. Что касается моего судьи – судьи Гутьерреса – они с судьёй Калифано соглашались гораздо чаще, чем расходились. Они хорошо ладили. Честно говоря, единственным судьёй, которого мой судья действительно не любил, был судья Альто-Торп, но, конечно же, он никогда ни о ком не говорил плохо. Признай, Бобби, ты подлизываешься к ней, ты всегда видишь только то, что хочешь видеть».
Бобби выглядел разозлённым, но в то же время смирившимся. «Это неправда. Вы все на меня набросились».
Соня Макгивенс сказала: «Мы не собираемся на тебя нападать. Дело в том, что ты ей подлизываешься. Если бы ты увидел, как она идёт в туалет, ты бы, наверное, бросился вперёд неё по коридору открывать дверь. И дверь в кабинку тоже».
«У нее есть собственная ванная комната, как и у всех судей», — сказал Бобби.
То, что он сказал, было настолько абсурдным, что судебные клерки закачали головами и рассмеялись. Соня Макгивенс смеялась так сильно, что держалась за живот. Она икала, когда сказала: «Я видела, как ты однажды шёл за ней, почти до ванной, и да, ты открыл ей дверь».
Бобби на мгновение замолчал, а затем, нахмурившись, сказал: «Я все думал, почему она не пользуется своей собственной ванной комнатой».
Смех стал громче.
Шерлок подумал, что Бобби, похоже, хотел вышвырнуть их всех в окно, но это было невозможно: оно было заколочено краской.
«Вы все смеётесь надо мной. Какого чёрта вы все пришли сюда сегодня, чтобы пить моё пиво и есть мою пиццу?»
«Вы умоляли нас прийти», — сказал Тай Кёртис. «Послушайте, нам нужно здесь навести порядок. Приносим извинения, Бобби. Ребята, Дэнни мёртв, и эти агенты пришли сюда не для того, чтобы слушать, как мы смеёмся над туалетами».
Шерлок кивнул Тай. Пора было возвращаться к прежнему. «Тогда продолжим. Итак, Бобби, ты поговорил с Элизой, она тебя проигнорировала, и ты сбежал. Но ты не напомнил ей о пятничной встрече?»
«Нет, пожалуй, нет», — сказал Бобби, опустив взгляд на свои помятые кроссовки Nike. «Я был на неё расстроен, признаюсь».
«Перестань быть мазохистом, Бобби», — сказала Соня не без доброты. «Перестань приглашать её на свидание. Элиза могла бы съесть тебя на завтрак».
Бобби побагровел и отпил пива.
Бен подумал, что дело идёт в никуда. «Вы видели судью Калифано после пятничного совещания в кабинете главного судьи?»
«Нет. Судьи редко собираются вместе, когда не находятся на совещании».
Кэлли спросила: «Знаешь, что Элиза запланировала на вечер пятницы?»
«Нет, она не сказала. Я спросил её, но она посмотрела на меня так, мол, какое тебе дело, придурок? На этом я и ушёл».
«Флеретта слышала, как вы спорили», — сказал Савич. «О чём вы спорили?»
«Предстоит дело о смертной казни. Элиза сказала, что мне стоит подумать о том, чтобы проветрить мозги, немного воздуха не повредит, и, возможно, новая идея сама собой появится. Можете поверить, что она это сказала? Просто потому, что не согласна со мной?»
Соня закатила глаза. «О нет, Бобби, я просто не могу себе этого представить».
Бобби вдруг сказал: «Подождите, я помню, как в пятницу днём видел судью Калифано и судью Уоллеса, разговаривавших у сувенирного магазина в подвале. Судьи там бывали редко, поэтому меня это немного удивило. Я шёл в кафе за газировкой для судьи Альто-Торпа, и вот они стоят, совсем рядом, и ни один из них не выглядит счастливым».
ГЛАВА
19
Н «Вот это да, если Бобби говорил правду», — подумал Савич.