Это был твой старый дом, Аус... Мартин. Я усадил её на диван в гостиной, пока обыскивал дом, но никого не нашёл. Когда я вернулся туда, где оставил твою маму в гостиной, её уже не было.
Мартин Торнтон закричал: «Она мертва, слышите? Мертва уже тридцать лет. Вы всё это выдумали, мистер. Вас послал мой отец? Нет, он никак не мог меня найти».
Савич продолжил, сохраняя спокойствие в голосе: «Саманта приснилась мне уже на следующую ночь после того, как меня срочно вызвали в Вашингтон.
И снова на прошлой неделе. Она упомянула тебя, своего сына, своего драгоценного мальчика.
Поскольку мы не смогли найти тебя, мы объявили тревогу, и шеф Гербер позвонил нам, когда ты недавно выкрикнул своё настоящее имя. Я не лгу, Мартин. Зачем мне лгать?
Савич знал, что полицейские никого из них не слышат.
Голос Мартина Торнтона дрожал. «Я не хотел произносить это имя, оно просто вырвалось у меня из уст. Что вы говорите? Призраков не существует. Моя мама не могла вернуться — как она могла?»
«Я не знаю, но она приходила ко мне, потом была во сне.
Мартин, я здесь, чтобы помочь тебе, но не смогу, пока не узнаю, что изменилось в твоей жизни, что с тобой случилось, что заставило тебя так поступить. Войди. Я не собираюсь причинять вред тебе или твоей семье. Я здесь ради тебя, но прежде всего ради твоей матери, Саманта, и не как агент ФБР.
Дверь плавно распахнулась, и в профиль показался мужчина. Затем он повернулся к нему. Савич знал, что Остин Дуглас Барристер всего на пару лет старше его, около тридцати семи, но выглядел старше. У него были редеющие чёрные волосы, очень бледное лицо и невероятно красивые глаза его матери. Но его зрачки были расширены, огромные и чёрные от страха, как и у неё. Он был худым, немного сутулым, в тёмно-коричневых вельветовых брюках, кроссовках и белой рубашке под тёмно-коричневым свитером с V-образным вырезом. Он услышал, как его жена Джанет сказала: «Впусти его, Мартин. Я ему верю. Это звучит слишком безумно, чтобы…»
Если честно. Пойдём, мы всё решим. Впусти его.
Савич увидел, что Мартин держит на боку дробовик — оружие, способное пробить дыру в человеке, независимо от того, в кевларовом бронежилете он или нет.
Мартин медленно кивнул. Он посмотрел на копов, слегка отпрянул. «Хорошо, можете войти, но я всё равно считаю вас сумасшедшим». Затем он рассмеялся. «Я сказал, что вы сумасшедшие? Это делает нас обоих сумасшедшими. Как, вы сказали, вас зовут?»
«Диллон Савич».
«Полицейские дали тебе пистолет?»
«Я же говорил вам, что я агент ФБР. Конечно, у меня есть пистолет. Он в кобуре на поясе. Хотите, я его здесь выброшу?»
Мартин Торнтон пристально смотрел на него, крепко сжимая ружье в правой руке.
Савич был достаточно близко, чтобы разглядеть, что это была модель СКБ 785 – прекрасное оружие, искусно изготовленное, с автоматическим эжектором и покрытием из нитрита серебра. Оно было дорогим и смертоносным.
Мартин Торнтон медленно произнёс: «Нет, оставь его в кобуре. Входи».
«Хотите отправить Джанет и девочек?»
Внезапно справа от Мартина возникла женщина. «Нет, я не хочу оставлять Мартина. Мне и здесь хорошо. Девочки заперты в спальне.
С ними тоже всё в порядке. — Она глубоко вздохнула. — Это уже случалось дважды. Мы справились. Входите, агент Савич.
«Да, ладно, заходи», — сказал Мартин и отступил назад, стараясь не показываться полностью в дверях. Савич его за это не винил. Савич оглянулся, кивнул шефу Герберу, прежде чем войти в дверь и помахать ему рукой.
Он вошёл в дом. Там было темно и сумрачно. Он едва мог разглядеть женщину, стоящую рядом с Мартином. Он спросил: «Можно включить свет?»
Мартин закрыл и запер входную дверь, затем щелкнул выключателем.
Савич заглянул в просторную гостиную, длинное, узкое помещение с двумя толстыми коврами на деревянном полу, удобной мебелью, обилием ситца.
Женственно, но гостеприимно. Дом выглядел как дом, счастливый, довольный. Такое уже случалось дважды? И Джанет держалась? Это говорило о ней, о них. Она была почти одного роста с мужем, пухленькая, пышногрудая, с длинными, от природы вьющимися тёмно-каштановыми волосами.
Савич увидел зияющую дыру в стене гостиной, где Мартин выстрелил в упор. Вот что услышали соседи, и поэтому они вызвали полицию.
Савич искренне надеялся, что Мартин Торнтон больше не потеряет самообладание и не проделает в нём такую же дыру. Но вдруг он засомневался.
Глаза Мартина стали горячими и темными.