благополучно выбрался из этого дома».
«Поверьте, шеф Гербер, я ценю это. Спасибо за сотрудничество. Это займёт ещё немного времени. О да, не могли бы вы передать моей жене, что это займёт ещё немного времени?» Он выключил телефон и сунул его обратно в карман куртки.
«Ты не стесняешься в выражениях, правда?» — спросила Джанет Торнтон, и ее темная бровь изогнулась на добрый дюйм.
«Нет смысла. Вы оба прекрасно знаете, как обстоят дела, что происходит снаружи. Шеф Гербер — хороший человек. Он со всем разберётся. Что касается ваших соседей, думаю, вам стоит уехать отсюда. Люди не забывают звук выстрела или полицейские машины по всему району, особенно когда рядом дети».
«Нет, не стоит стесняться в выражениях», — сказал Мартин. «Да, мы переедем. Я пока не загадывал так далеко».
«Конечно, нет», — сказал Савич. «Хочешь вернуться к этому, Мартин?»
"Да."
«Расскажи мне, почему ты исчез сразу после окончания университета, не сказав ни слова отцу?»
«Когда он посмотрел мне прямо в глаза и сказал, что смерть моей матери была несчастным случаем, внутри что-то умерло. Я просто не мог принять, кем он был и что он собой представлял. Я очень хорошо помню, как подумал, что мой старик лгал мне, нагло лгал, и не из-за меня, заметьте, а из-за своей жены Дженни, моей мачехи и их двух дочерей. Я понял, что не имею никакого отношения к его новой жизни. Если бы он мог, думаю, он бы замял меня под ковёр или выбросил вместе с мусором».
«Моя жена, агент Шерлок, сказала, что это совершенно неправда. Когда она говорила с твоим отцом, он сходил с ума от желания узнать, где ты».
В ясных карих глазах Мартина, очень умных глазах, теперь не было ни тени безумия, только недоверие. «Возможно, это было как раз кстати. Я ему действительно не верю».
Савич кивнул. «Ты знаешь его лучше нас. Но скажи мне, почему ты стёр себя?»
«Стер себя», — медленно повторил Мартин, словно пробуя слова на вкус. «Да, пожалуй, я это сделал. Я обрёл совершенно новую личность. Это несложно, если живёшь в Бостоне и готов рискнуть. Я обращался к людям на улице — к скупщикам краденого, к наркоманам, — пока не нашёл тех, кто согласился продать мне личность. Я купил себе имя — Мартин Торнтон, получил номер социального страхования, водительские права, всё необходимое, а затем автостопом уехал из Бостона, никому не сказав, куда еду. На самом деле, я и сам не знал».
"Куда ты ушел?"
«Сначала я уехал в Сиэтл, устроился заправщиком, начал зарабатывать на жизнь, чтобы учиться. Сны прекратились. Казалось, что, когда я узнал об убийстве матери, мне больше не нужно было видеть сны. Самое забавное, что я хотел помнить свою мать, хотел знать, какой она была. Хотел узнать, кто её убил и почему. Но сны ничего мне об этом не говорили». Он внезапно остановился, протянул руку Джанет и сказал: «Я встречался. Я переспал со своей первой девушкой, когда мне было девятнадцать. Я чувствовал себя мужчиной. Я чувствовал себя нормальным».
«Ты нормальный», — сказала Джанет, и в её голосе звучала абсолютная уверенность. «То, что с тобой случилось, Мартин — убийство твоей матери, изгнание из родных мест, то, что отец не сказал тебе правду, — ты удивительно стойко со всем этим справился. Если бы мне начали сниться такие сны, я бы оказался в Бостонской гавани или перерезал себе вены. Ты не сделал ни того, ни другого. Ты выжил.
«Я не виню тебя за то, что ты бросил отца, за то, что бросил всё это. Жаль только, что ты мне не рассказал. Мы женаты одиннадцать лет, и ты мне ничего не сказал. Агент Савич прав, только правда может помочь. Жаль, что ты мне не рассказал, чтобы я мог помочь».
«Я не мог», — сказал он, глядя ей прямо в глаза. «Я больше никогда не хотел о нём думать. Я не хотел, чтобы это коснулось нашей жизни. Я не хотел, чтобы это причинило боль тебе или нам».
«Ну и дурак же ты!?»
Он ухмыльнулся и сжал руку жены. Савич замер, понимая, что в этот момент он для них невидим.
Через несколько мгновений он вернул их обратно.
«Мартин, когда была первая серия?»
Джанет Торнтон затаила дыхание. «Какое ужасное слово».
Савич пожал плечами. «Но мне кажется, это более или менее подходит, не так ли?»
«Да», — сказал Мартин. «Теперь я могу это сказать. Полгода назад меня просто ударило молотом. Всякие дикие мысли пронеслись в моей голове. Я думал, что схожу с ума. Это длилось всего пару часов, но я до смерти напугал Джанет. Слава богу, она меня успокоила. Девочек не было ни в тот раз, ни во второй. Это было около двух месяцев назад, и тот раз продлился дольше».
«Ты был здесь, дома?»
«Да, мы с Джанет ужинали — хот-доги, печёная фасоль, чипсы — всё, что я люблю. Это было на следующий день после моего дня рождения. Джанет решила, что нам стоит отпраздновать это отдельно, без девочек. Они были в гостях у подруги. Я вдруг вспомнил, что это именно то, что я всегда любил есть в детстве. Я расплакался. Джанет обнимала меня, не переставая разговаривать со мной, и наконец, через какое-то время, всё стало утихать».