Еще в роддоме вся палата новорожденных была заражена кишечной инфекцией, что и определило слабое здоровье Алисы в будущем. Она очень рано, с трех лет, начала читать. Выбрала ту же профессию, что и старшая сестра, окончила геофизический факультет горного института, но ее дорога к высшему образованию пролегла через техникум.
Окончила семилетнюю школу с похвальной грамотой. Поскольку в этот период ее семья едва сводила концы с концами, после седьмого класса поступила в техникум, который выбирала по принципу – где больше стипендия. Остановилась на индустриальном техникуме, который окончила с отличием. После этого была учеба в Ленинградском горном институте на геофизическом факультете, по окончании которого в 1961 году получила диплом с отличием по специальности «Горный инженер-геофизик по поискам и разведке нефтяных и газовых месторождений».
Автореферат кандидатской диссертации Татьяны Марковны Гродзянской
Затем в течение четырех лет была работа в тяжелых климатических условиях в Печорской геологической экспедиции с базой в г. Воркуте, где долгие годы работал в системе ГУЛАГа ее дядя Яша. Не отличаясь хорошим здоровьем с детства, последние годы жизни Алла была прикована к инвалидному креслу.
С моим ровесником Димой Кузьминым (1944–2006) мы познакомились в августе 1961 года во время моей первой поездки в Ленинград. Я уже был зачислен на первый курс Рязанского радиотехнического института и на несколько дней приехал в город на Неве.
С Дмитрием мы подружились. Сближению способствовало то, что оба были настоящими футбольными фанатами, внимательно следили за перипетиями всевозможных матчей разного уровня. Дима перешел в выпускной одиннадцатый класс, и через год ему предстояло поступление в вуз. Он в целом неплохо учился в школе, тем не менее я с удовольствием натаскивал кузена по физике и математике.
Наши труды были не напрасными. Дима поступил в Лесотехническую академию (ныне – Санкт-Петербургский государственный лесотехнический университет имени С. М. Кирова). Вуз Дмитрий окончил, но особенных достижений в работе по специальности не достиг. После того как старшие сестры обзавелись семьями, он продолжал жить с родителями, отношения между которыми к тому времени еще более обострились. Теперь уже сын выступал в качестве рефери в скандалах папы и мамы и твердо держал сторону матери.
Вот строчки из его письма 14 октября 1966 года моему отцу:
«Здравствуйте, дядя Яша, тетя Нина и Сережа! Может быть, Вы будете удивлены тем, что я неожиданно решил вам написать. Причина этому связана с моим отцом. Дядя Яша, мы обнаружили Ваших два письма, и знаете, Вы совершенно правы, написав, что он негодяй. И зря Вы волновались из-за него. Говорю Вам от чистого сердца: он этого не стоит.
Дядя Яша, у меня к Вам и Вашим родным огромная просьба, пожалуйста, не думайте о всей нашей семье так, как о нашем отце. Просим Вашего совета, как нам поступить с ним. И, пожалуйста, когда будете в Ленинграде, останавливайтесь у нас. Ведь это человек, павший окончательно, которого нужно в шею гнать из партии…»
У меня сохранилось ответное письмо отца своему племяннику.
«Дима, здравствуй!
Признаюсь, трудно быть судьей или просто советчиком в делах семейных. В них обычно много такого, что укрыто от посторонних, много интимного, не поддающегося объяснению. Область супружеских отношений бывает очень сложна, и всякие споры, раздоры, взаимные обиды, оскорбления – это только поверхность, под которой скрываются глубокие причины. Но, кроме этого, трудно судить и рядить по той простой причине, что твое письмо – это одна сторона. А ведь есть еще и другая сторона – твой отец.
Ни один судья, юрист, советчик никогда не вынесет своего окончательного суждения, ограничиваясь выслушиванием только одной из сторон. И никогда не бывает, чтобы в раздорах вся вина полностью ложилась на одного, а другой был бы чист, как ангелочек. Другое дело, что один может быть более виновен, а другой менее. Но в какой-то, хотя и в разной мере, вина ложится на обоих.
В твоем же письме отец только вымазывается дегтем. И в этом смысле оно не совсем объективно и лишено того справедливого тона, каким следует говорить о своем родителе, при всех его недостатках, быть может, даже пороках.
В твоем письме слишком много злобы. Постарайся понять семейные ваши дела. Отец – человек неглупый, но легкомысленный и бесхарактерный. Мать, увы, я это слышал от многих и заметил сам, не отличается доброжелательным отношением к людям. Отец оказался в семье на положении бедного родственника.