«Совершенно секретно.
Прикомандированному к Рязанскому Губернскому Жандармскому управлению коллежскому асессору Булич.
Прошу Ваше Высокоблагородие в порядке 29 статьи Высочайше утвержденного об Охране на основании 258 статьи Ус. участка суда произвести обыск в квартире переплетчика Иосифа Карновского – Астраханская, д. Часоводова на предмет обнаружения преступной литературы и данных о принадлежности к преступному сообществу…
Примечание. Предварительно обыска надлежит негласным путем узнать, проживает ли данное лицо в указанной квартире, и после того только входить в дом…»
Протокол обыска, проведенного 31 марта 1908 года, написан от руки и неразборчив. Можно лишь понять, что обнаружены «1) сорок семь брошюр разного наименования; 2) сорок пять номеров политических журналов; 3) записная книжка в клетчатом переплете; 4) семнадцать записок и писем; 5) пятнадцать экземпляров журналов “Альманах”…»
Немного добавили сведений результаты допроса заведующего сыскной частью в городе Рязани Василия Рыкова: «Слышал я о Карновском, что он принадлежит к левой партии, а больше о нем сказать не могу».
Показания помощника пристава Московской части Рязани были более многословны, но столь же неинформативны: «Мещанина Иосифа Карновского я знаю несколько месяцев. Я обратил внимание на то, что Карновский часто гуляет по улицам бесцельно, встречается и разговаривает с подозрительными лицами, а при приближении моем они расходились. На это я обратил внимание и стал за ним наблюдать, но ничего предосудительного в его поведении не нашел.
Я не слышал, чтобы у Карновского были какие-нибудь сборища, или чтобы он раздавал кому-нибудь нелегальную литературу или кого-нибудь возбуждал против правительства, но думаю, что он принадлежит к какой-нибудь левой партии…»
Наконец, 21 апреля 1908 года состоялся допрос самого И. И. Карновского, который ничего нового не дал: «На предложенные мне вопросы отвечаю: я живу у своего отца и занимаюсь переплетным делом, ни в каких обществах не состою и ни к какой политической партии не принадлежу. Отобранные у меня при обыске 31 марта сего года брошюры приняты мною в переплет, но от кого именно, указать не могу, так как не записываю лиц, сдающих нам книги в переплет. Все отобранные у меня брошюры принадлежат одному лицу, но кому именно, не знаю, и сданы мне месяцев пять тому назад.
Журналы “Альманах” принадлежат мне, большинство из них мною куплены в 1907 и 1908 г. г. в Рязани в магазине Темаева. Открытка и два письма, писанные мною моему брату, принадлежат мне, а писанные стихи на четырех листках не мои, и не знаю, как они попали ко мне, думаю, что эти стихи были мне принесены вместе с брошюрами. Я отобранные брошюры не читал и никому не давал их читать и не знаю, запрещенные они или нет. Больше ничего объяснить не могу».
Упомянутый в объяснении «Альманах» – ежемесячный литературно-художественный иллюстрированный журнал политической сатиры, издававшийся в Петербурге в 1906 году.
А вообще при обыске 31 марта у Карновского изъяли книги, среди которых:
Якушкин В. Е. Декабристы, кто они были и чего они хотели. СПб.: Народное право, 1906.
Рябинин Д. Восьмичасовой рабочий день. М.: Типография А. П. Поплавского, 1906.
Федорович С. Какъ собираются и на что расходуются народные деньги. СПб.: Молот, 1905.
Какие нужны порядки? М.: Труд и воля, 1906.
Минин С. Письма к пролетарию о программе и партии социалистов-революционеров. СПб.: Вперед, 1907.
Бебель А. Антисемитизм и пролетариат. Пер. с нем. Одесса: Новая заря, 1905.
Короленко В. Г. Последний луч. Очерки и рассказы. 4-е изд. СПб.: редакция журнала «Русское богатство», 1907.
Лассаль Ф. …К рабочему вопросу. СПб.: 1906.
Каутский К. …Экономическое учение Карла Маркса. Пер. И. М. Дебу. СПб.: В. Врублевский, 1907.
Этот перечень свидетельствует о том, что переплетчик Карновский, несмотря на незаконченное начальное образование, проявлял серьезный интерес к политике, придерживаясь левых взглядов. Часть обнаруженной при обыске литературы можно было отнести к нелегальной.
Напомним, что происходило это в период Первой русской революции 1905–1907 годов. Декабрьское вооруженное восстание 1905 года в Москве было подавлено, но его отголоски слышались в провинции. И в расположенной поблизости Рязани это было заметно.
Тем не менее ротмистр Звайгзне постановил: «Я не нахожу основания для привлечения Карновского к дознанию в качестве обвиняемого в Государственном преступлении…» Все ограничилось негласным наблюдением по месту жительства.
Впрочем, вскоре Иосиф утратил интерес к политике. Он познакомился и сразу увлекся русской девушкой Прасковьей Даниловой. Увидел он Пашу в мастерской Клейнера, куда случайно зашел с родителями. Это была взаимная любовь с первого взгляда.