Дзынннь! Перед хохочущим варавцем, в столешницу глубоко вонзился саккарский нож. Самый молодой из саккарцев стоял у стола, глядя на обидчика через прищур медовых глаз. Лишь чуть подрагивающие ноздри выдавали его напряжение.
– Хо-хо! А красавица, похоже, понимает, о чем речь! Любишь пожёстче, или решила откупиться этой ковырялкой в зубах?
– Не советую тебе прикасаться к этому ножу, – голос неудавшегося гостя в караван, хоть и не слишком громкий, почему-то услышали все. Он спокойно сидел за соседним столом, так и не подняв сетки, свисающей с полей шляпы, лишь сбросил рядом на сиденье свою котомку.
– А что с ним не так? Думаешь, он отравлен? – варавец с подозрением уставился на нож, так и не коснувшись его.
В наступившей тишине путник неторопливо налил в свою пиалу мятный чай, и только тогда продолжил, повернув голову в сторону саккарца:
– Стыдно не знать обычаев противника, с которым собрался сражаться, – отхлебнул чай и повернулся к варавцу. – Саккарец вызвал тебя на поединок. Если ты согласен, воткни свой нож рядом.
– Что? Этот сопляк…
– Если ты возьмешь себе его нож, ты не только признаешь поражение. Это будет значить, что ты просишь у него защиты.
– Что? Этот сопляк!
– В Саккаре ни один мужчина никогда не возьмёт себе чужое оружие. Только девушки, принимая ухаживания парня, могут повесить на пояс его нож, вместо отцовского.
– Что?! Этот сопляк!!! – варавец зарычал, и вылетел из-за стола, как камень из катапульты. – Иди сюда, наглец, я заставлю тебя самого просить защиты!
Привычные к таким развлечениям, и уже соскучившиеся по острому зрелищу, охранники быстро расчистили от бегавших слуг площадку, окружили плотной стеной, обозначая границу. Стоя в центре их полукруга, варавец стучал друг о друга каменными кулаками и, раззадоривая себя, выкрикивал оскорбления. Его юный соперник, казавшийся хрупким рядом с этим громадиной, молча снял перевязь с саблей, отдал Старшему, закрутил волосы на голове в тугое гнездо, и вошёл в круг.
Дальше, из-за сомкнувшихся спин, поединок стало невозможно рассмотреть. Путник, оставшийся почти единственным под навесом, спокойно продолжал есть мясо с овощами и запивать мятным чаем. Чуть слышно шелестя песком под ногами, к его столу подошли двое. Женщина, одетая в длинные тёмные одежды и, такую же, как у него, широкополую шляпу с густой сеткой, низко свисающей с полей. Её, будто плотный кокон, обволакивала незримая, но хорошо ощутимая Сила.
Лекарка. Или провидица, – попробовал определить свои ощущения путник.
Женщину сопровождал молодой парень в светлой рубахе с обильной вышивкой, заправленной в узкие бриджи. Судя по незагорелым икрам, полотняные мегадишские туфли совсем недавно сменили привычные сапоги, в угоду местному климату. Не спросив разрешения, магиня села на скамью напротив, парень остался рядом, время от времени поворачивая голову в сторону ринга, пытаясь по шуму толпы угадать происходившее там.
– Почему ты не пошёл смотреть на поединок? – низким, мелодичным голосом заговорила женщина.
Путник вылил остатки чая в пиалу, подвинул её непрошеной собеседнице, пожал плечами.
– Я и так знаю, что произойдёт.
– Расскажи, – заинтересовался парень, а магиня бросила на стол несколько плоских камешков с нарисованными рунами, непонятно как, появившимися в её руке.
– Варавец слишком надеется на свою силу, которой у него, к слову сказать, и впрямь много. А на стороне саккарца скорость, гибкость и выносливость. Он будет выматывать варавца и бить по болевым точкам. Серьезно калечить в поединках у саккарцев не принято, поэтому, он просто сломает великану один-два пальца, и смотрящие признают победу за ним.
– А если поединок не будет честным? – голос женщины остался спокойным.
Путник подцепил палочками кусочек мяса, немного подержал и вернул в тарелку. Аккуратно положил палочки на край. Выпрямил спину, положил ладони на середину бедра.
– … Значит, у меня появится ещё один кровник.
– Ты ведь даже не знаком с этим юношей.
– Не знаком. Но с Саккаром у меня особый счёт.
– Подножка! Не честно! Остановите бой! – раздались крики из толпы.