Я молчала, глядя в тарелку и едва сдерживаясь от всплеска злости. Паника, тоска и отчаяние превратились в всепоглощающую ярость.
- Хорошо, вы не оставили мне выбора, - невероятным усилием воли взяв себя в руки, ровно сказала я.
- Замечательно! - искренне воскликнул Себастиан, возвращаясь на место. - Что ж, напоследок скажу вот что: ваша легенда хороша, но разве стал бы убитый горем и напуганный человек так аккуратно складывать пожитки в телегу? Глупая ошибка с вашей стороны.
Себастиан позвонил в колокольчик, и в залу вошел слуга. Я поднялась и последовала за ним, внимательно его изучая — впервые я заметила, что все слуги аристократа двигаются одинаково, и их присутствие не ощущается, как человеческое. Осознав это, я похолодела.
Себастиан был чернокнижником, причем довольно могущественным, что объясняло его безумие. Темная магия забирает разум и человечность.
Сев в дилижанс, я кипела от негодования и обиды. Столько усилий, чтобы наладить быт и отношения с людьми, надежда на тихую и спокойную жизнь — все пошло прахом. Опять.
Я мечтала о ярких занавесках на кухне и жарком в глиняном горшке, о хозяйстве, мечтала ругать непоседливых детей и делить постель с любимым мужчиной. На глаза наворачивались злые слезы, нервное возбуждение зашкаливало, а в голове лихорадочно выстраивался дальнейший план действий. Глупо, но я жаждала раскрытия планов чернокнижника в качестве мести.
Ослепленный собственным величием Себастиан допустил четыре ошибки: пустил меня в особняк, позволив узнать его местоположение и планировку, отнес меня, по всей видимости, к лисьим оборотням, так как нетопыри слишком редко встречаются, и недооценил фермеров. Из последнего вытекала еще одна, роковая ошибка — он упустил из виду третий возможный для меня вариант.
Твердо решив испортить ублюдку беспечную жизнь и сорвать планы, я с нетерпением ждала развязки этого действа.
Дилижанс остановился, кучер выпустил меня. Хмурому Дэвиду он шепнул несколько слов и уехал, глубокая борозда между бровями шерифа чуть разгладилась.
- Нашли что-нибудь? - спросила я.
- Нет. Иди домой и не высовывайся, - бросил Дэвид.
- Я знаю, что вы подозреваете меня. Но я тут не причем.
Шериф ответил мне тяжелым взглядом и отвернулся. Сцепив зубы, я пошла домой.
Солнце садилось. Дождавшись ночи, я дособирала вещи и сложила их в седельные сумки заспанной Крапинки, затем обратившись в слух. В отличии от двух других видов, лисьих и волчьих оборотней, нетопыри не обладали животным нюхом, зато ощущали присутствие живых существ и при помощи чутких ушей могли определить расстояние, количество врагов и очертания предметов, как летучие мыши.
Меня била нервная дрожь, ведь обычно в таких случаях я просто давала деру. Отгоняя сомнения, как надоедливых мух, я намеренно злила себя. Слуги Себастиана с мертвыми глазами объявились в предрассветное время и использовали заранее заготовленное чернокнижником усыпляющее заклинание, вынеся бессознательные тела единственной молодой пары в селении — мужа и беременной жены.
В мои планы препятствовать им не входило, я не знала, живы ли Мильдсоны до сих пор, а мне нужен был живой свидетель, сохранивший разум и личность. По крайней мере, эти мысли сумели удержать меня от того, чтобы разорвать нападавшим глотки — почему они выбрали именно эту семью?!
Как только похитители скрылись и отошли на приличное расстояние, я скинула платье и глубоко вздохнула, набираясь решимости для отчаянного шага. Подведя Крапинку к части забора, обращенного к лесу, я достала самый тяжелый молот и с размаху принялась разносить доски.
Громкий звук выломанного забора гулко разлетелся по селению, будя жителей. Я вздрогнула всем телом и запустила процесс обращения, привычно чуть не лишившись сознания. Ощущая панику и возбуждение от звуков просыпающихся фермеров, рявкнула на оторопевшую лошадь, явно не понимающую, что стало с хозяйкой, и Крапинка, взвившись на дыбы, помчалась в лес.
- Надеюсь, я тебя потом найду, - сказала я ей вслед. Единственный друг за последние пять лет, как-никак.