В домах горели керосиновые лампы, фермеры с ружьями и факелами несмело подбирались к моему жилищу. Кинув на него последний взгляд, полный сожаления, я взмыла в воздух под полные страха и злобы крики местных, мельком увидевших меня в неровном свете огня.
Поднявшись повыше, я прорычала:
- Поймайте меня, если сможете, и я скажу вам, что стало с пропавшими!
В ответ они открыли стрельбу. Я, двигаясь зигзагами и надеясь остаться целой, полетела в сторону особняка. Фермеры седлали лошадей и мчались за мной.
- Оно летит к особняку Бомонов! Оно может навредить господину Себастиану, не дайте монстру добраться туда живым!
Во мне крепло сомнение в правильности принятого решения по мере погони. В темноте ночи пули не доставали меня, но от звуков меня дергало. Двадцать минут погони показались вечностью, но, когда до особняка осталось минут семь верхом во весь опор, я резко оторвалась от преследования и влетела в окно обеденной залы, порезав передние лапы.
В помещении царили пустота и тишина, в подсвечниках по периметру неровно горели свечи. Звон стекла утих, показавшись мне неимоверно громким, я огляделась и прислушалась. Свет слепил, но в зрении я особо не нуждалась. Все живые существа в особняке делились на тех, кто в самой верхней точке здания, и тех, кто под моими ногами. Вспомнив слова Себастиана про Мильдсонов и планировку особняка, я судорожно искала спуск в подвал, понимая, что времени мало.
Мне повезло, я беспрепятственно спустилась по небольшой лестнице, оказавшейся прямо по коридору после залы, безумно нервничая и боясь. Людям почему-то кажется, что создания ночи лишены обычных чувств — было бы неплохо, будь так.
После открытия незапертой двери моим глазам открылось то, что я не смогу забыть до конца своих дней. Большое, темное помещение с магическими знаками на полу и стенах, сбоку стоял стол, за которым сидели обезьяноподобные создания. Когда они повернулись, по остаткам одежды и смутно знакомым чертам морд я опознала в них детей Мильдсонов.
Сэм, старший мальчик одиннадцати лет и близняшки-девочки Лиззи и Китти семи лет от роду. В их мутных глазах мелькнул страх, и они с гикающими звуками на четверых конечностях бросились прочь. От веселых непосед осталась лишь изувеченная оболочка.
Изменение плоти и разума. Самый мерзкий раздел чернокнижия, находящийся под запретом даже в среде колдунов. Несколько секунд я стояла в ступоре, не веря глазам, не желая верить. Реальность словно бы подменили, и мне пришлось запустить когти в собственную ладонь, чтобы вернуть ясность мысли. Сжав клыки в бессильной злобе и напомнив себе цель отчаянного предприятия, я метнулась к двери поодаль — за ней оказалась еще одна комната.
На пороге стояло женоподобное существо. Шея плавно закруглялась там, где должна начинаться голова, которая отсутствовала, огромная прорезь рта тянулась под ключицами, над ними глупо моргали глаза. Я содрогнулась и прикрыла лапой рот, меня чуть не стошнило. Видимо, в это Себастиан превратил мать семейства Мильдсонов, Рику. Ублюдок!..
- Сгинь, глотку перегрызу! - рявкнула я, дрожа от злости и отвращения.
Угроза подействовала, существо пискнуло и умчалось. Мысленно отметив глупость сказанного мной, я обнаружила похищенную беременную по имени Мэг в дальней части комнаты. Она смотрела на меня полными ужаса глазами и руками закрывала огромный живот, защищая самое ценное. Что-то во мне дрогнуло, и я вздохнула с облегчением.
На верхних этажах особняка я почувствовала движение и обратилась к ней:
- Не сопротивляйся, я выведу тебя отсюда.
Вряд ли она поверила черному и крылатому монстру, но кивнула, и пока я несла ее на огромной скорости обратно, не сопротивлялась. Со стола в подвальном помещении я схватила несколько оккультных предметов с фамильным гербом на них — аристократы никогда не изменяют привычкам.
Мне несказанно повезло — слуги и солдаты с Себастианом только спускались по центральной лестнице, а фермеры уже были на подходе. Остался финальный рывок, не думая, я с трудом взлетела, держа Мэг в лапах, врезалась в стекло, завернувшись в крылья и принимая ущерб на них. Иногда я бывала несказанной дурой.
- Не стрелять! - прогремел голос Дэвида, и я возблагодарила небо за сохранность его зрения и быстроту мысли.
Отпустив Мэг в метре над землей и следом кинув украденные вещи, я взмыла в небо, сопровождаемая выстрелами и морщась от боли в глубоких порезах. Себастиан с солдатами выбежал аккурат к разгневанной толпе женщин, против которой не выстоял бы ни один, даже самый идеальный боец. Фермеры, удивленно разглядывающие вынесенные мной доказательства, наперебой спорили, кто виновник, а Мэг билась в истерике и тыкала пальцем в аристократа, захлебываясь слезами.