К их воротам действительно шла женщина. Они застыли, умолкли, жадно вглядываясь в медленные, неуклюжие, такие натужные движения незнакомки. Что больше поразило их: то, как зомби провожали её на почтительном расстоянии, даже не пытаясь вонзить зубы в белеющую в прорехах алого бального платья плоть, или же неимоверная, сказочная красота девушки? Золотые, яркие, слепящие своим блеском даже на расстоянии, волосы её стелились до самой земли по узкой спине и покатым плечам. Одна из бретелей платья лопнула и теперь открывала их взглядам много больше, чем нужно бы. Вон Нюин уже лысину в голове себе вычесал руками.
Юбка была порезана. То ли специально, то ли пережила с хозяйкою вместе немало бед. Девушка шла медленно, так медленно, будто делала свои последние шаги. Длинные белые ноги то и дело взметали остатки юбки. Она была босая! И это сейчас! Весна, конечно, уже вступила в свои права, но ведь незнакомка идёт из леса, а там встречались ещё и сугробы под деревьями.
Очнулись мужчины только тогда, когда внизу случилась громкая потасовка между гражданскими. Вояки растерянно переглядывались, сжимая в руках оружие. Приказа стрелять не было, но событие из ряда вон! Жалостливые голоса женщин то и дело спрашивали, когда же незнакомку впустят внутрь.
- Люен! - схватила его за руку Юнь, - Вы ведь впустите её?
- А вдруг она зомби? - спросил кто-то.
- Зомби не бывают такими красивыми! - сказал Цюймин и показал язык Сяолю, которая кичилась тем, что была моделью и актрисой в прошлом. Сейчас она всего лишь бесполезная пустышка, не способная прокормить себя. Ни в теплицах не хочет работать, ни на кухне. Женщины уже подумывают о том, чтобы устроить ей бойкот, но пока не решаются.
- Жалостливые какие! - желчно процедила Сяолю, - Если она и не зомби, то уж наверняка заразная! Вот заболеют все на базе, тогда вспомните мои слова!
Менфен неприятно поразился такому контрасту между привлекательной внешностью и внутренней чернотой этой женщины, которая была кумиром миллионов мальчишек и мужчин постарше. От его взгляда она съёжилась и быстро затерялась за спинами людей.
Юнь молчала, но её карие глаза излучали мольбу. Ей было до слёз жаль незнакомку, которая так мужественно и упрямо шла вперёд. Девушка понимала, что та действительно может быть больна, да даже укушена, а природный иммунитет оттягивает момент превращения, но оставалась вероятность того, что она просто ослабла от долгой дороги и голода, ведь в руках не было никаких вещей, а значит, она недоедала.
-Тихо! - властно крикнул Люен на разошедшуюся толпу, - Мы должны решить, впускать ли её, все вместе. Кто за то, чтобы впустить, поднимите руки!
Минуту длилось напряжённое молчание, люди переглядывались, решая, осудят ли их за решение. Потом вверх взметнулись руки тетушки Шу и Юнь, Цюймина и Жанмина. За ними уже подняли руки и остальные. Сяолю только фыркнула презрительно и демонстративно отвернулась, сложив руки под грудью.
- Итого: пятьдесят два голоса за, трое - против, - подсчитывал Люен, - Впускаем! Только... доктор Вансу! Осмотрите её сразу же на предмет укусов! Надеюсь, мы не пожалеем...
Эти тихие, полные тревоги слова, услышал только Менфен. Он понимал друга как никто другой. Они знают друг друга много лет, так что увидеть, что скрывается за невозмутимостью лица Люена, Менфену не составило труда. Друг был взволнован сильнее чем когда-либо. Пожалуй, так же, как тогда, когда нашёл в своей квартире полную разруху, впервые увидел зомби или узнал, что его мать пропала из медицинского центра, где работала. Их негласный лидер боялся впустить смерть в эту защищённую крепость. Но люди проголосовали, теперь дело за малым... ворота уже открыты.
Пятнадцать мужчин выстроились полукругом напротив входа. Гражданских пришлось отгонять силой - настолько те хотели быть ближе и всё увидеть. Сейчас они сплошной массой напряжённо горящих глаз стояли у корпуса-штаба. Тётушка Шу даже забыла про готовящийся завтрак! И сейчас запах подгорелой пищи заполнял двор, дразня голодных воинов. Повариха, сожалеюще оглядываясь, всё же побежала спасать суп.
Ворота медленно откатывались в сторону. Едва проём открылся на полметра, как в него тут же рухнула хрупкая фигурка в алом платье. Менфен тут же приказал бойцам закрыть ворота и включить ток. Один зомби успел протянуть руку в проём, и теперь она, отрезанная, так и подёргивалась возле литого железного листа высотой в два метра.
Спасённая не подавала признаков жизни. Алое платье, как большая кровавая клякса, растеклось по земле. А водопад волос добавил ему ещё и блеска золота. Будто огонь, подумал Люен и рванул к несчастной, намереваясь помочь. Менфен не успел ему помешать, потому что тоже бездумно любовался гротеском картины. Кем или чем бы она не была, но это живая женщина, и она нуждается в помощи.