Прямо перед ним находилась стойка ресепшн — тоже белая, с сенсорной панелью вместо традиционного компьютера. Белизна была агрессивной, тотальной, не допускающей полутонов. За ней сидела женщина лет тридцати с идеально прямыми платиновыми волосами, собранными в тугой пучок. Прическа была настолько совершенной, что казалась результатом математического расчета, а не работы парикмахера. Ее белый лабораторный халат сливался с окружающей обстановкой, создавая странное ощущение, будто голова парит в воздухе. Оптическая иллюзия или преднамеренный эффект? В этом месте грань между случайностью и замыслом была размыта.
— Мартин Ливерс? — спросила она, не поднимая глаз от панели. Вопрос прозвучал скорее как констатация факта. Она знала, кто он, еще до того, как он вышел из лифта. Ее голос был удивительно мелодичным, контрастирующим с холодной внешностью. Диссонанс между звуком и образом создавал когнитивный дискомфорт, словно реальность давала сбой.
— Да, — ответил он. — У меня назначено собеседование на пятнадцать часов.
— Мы знаем. — Она наконец подняла взгляд. «Мы» — не «я». Коллективное сознание или просто корпоративная привычка? Ее глаза были неожиданно теплыми, почти янтарными. Цвет застывшей смолы, хранящей внутри древних насекомых. Что хранили эти глаза? — Я Элия. Прежде чем вы встретитесь с доктором Норрингтоном, нам нужно провести предварительную оценку ваших способностей. Пройдите, пожалуйста, в комнату для тестирования.
Она указала на белую дверь справа от стойки. Дверь была настолько безликой, что казалась не входом, а просто прямоугольником в стене.
— Оценку? — Мартин нахмурился. — В письме ничего не говорилось о тестировании. И почему оценка способностей, а не знаний? Что именно они собирались оценивать?
— Стандартная процедура, — улыбнулась Элия. Улыбка не достигла глаз — автоматический жест, социальная функция без эмоционального содержания. — Не беспокойтесь, это не займет много времени. Хотя время здесь течет… иначе.
Последние слова она произнесла тише, словно проговорившись. Мартин нахмурился, но решил не уточнять.
Мартин кивнул и направился к указанной двери. Она бесшумно открылась перед ним, словно реагируя на его приближение. Сенсоры движения? Или что-то более сложное? Дверь открылась в тот момент, когда он принял решение войти, а не когда приблизился.
Комната для тестирования оказалась небольшим помещением с единственным столом и стулом посередине. Геометрический центр был выверен с точностью до миллиметра — кто-то очень заботился о симметрии. На столе стоял тонкий планшет и стакан воды. Вода в стакане была неподвижна, как стекло. Ни пузырька, ни ряби — мертвая вода. Больше ничего — ни окон, ни других предметов мебели, ни даже видимых дверей.
Когда Мартин вошел, дверь за ним закрылась, сливаясь со стеной. Не просто закрылась — исчезла. Словно её никогда и не было. Он оглянулся, ища ручку или кнопку, но не обнаружил ничего. Гладкая белая поверхность без швов, без намека на то, что здесь был проход. Странное ощущение клаустрофобии на мгновение охватило его, но он заставил себя успокоиться. Дыхание. Вдох-выдох. Паника — это роскошь, которую он не мог себе позволить. Это просто часть собеседования. Ничего необычного. Ложь, которую он говорил себе, чтобы сохранить иллюзию нормальности.
Он сел за стол и взял планшет. Устройство было теплым, словно живым. Температура человеческого тела — совпадение или преднамеренность? Устройство активировалось от прикосновения, и на экране появилась надпись:
«Добро пожаловать, Мартин Ливерс. Мы рады, что вы приняли наше приглашение. Для предварительной оценки вам потребуется выполнить несколько заданий. Пожалуйста, отвечайте интуитивно, не задумываясь долго над ответами. Первая мысль часто самая честная. Начать?»
Формулировка насторожила его. Не «самая правильная», а «самая честная». Они искали не правильные ответы, а правдивые. Но правда о чем?
Мартин коснулся кнопки «Да».
Первое задание оказалось стандартным тестом на IQ — логические последовательности, пространственное мышление, числовые ряды. Мартин справился с ним без труда, хотя некоторые вопросы были необычайно сложными. Последняя задача содержала последовательность чисел, которая не поддавалась никакой очевидной логике. Он решил её интуитивно, и ответ пришел откуда-то из глубины сознания — 47. Почему 47? Он не знал, но был уверен в ответе.