Лифт плавно остановился на первом этаже, и двери открылись. Переход из белого безвременья двенадцатого этажа в обычный мир был почти болезненным — слишком много цветов, звуков, движения. Мартин вышел в вестибюль, вернул временный пропуск дежурному и направился к выходу.
Дежурный проводил его взглядом, затем коснулся скрытой кнопки под стойкой. На мониторе появилось сообщение: «Кандидат покинул здание. Вероятность принятия предложения — 73%. Рекомендуется наблюдение уровня 2.»
Оказавшись на улице, он глубоко вдохнул свежий воздух. Точнее, загрязненный городской воздух, но после стерильности Центра даже смог казался ароматом жизни. После стерильной атмосферы Центра даже загазованный воздух Технологической площади казался живым и настоящим. Реальным. Но после сегодняшнего визита само понятие реальности стало зыбким.
Он достал коммуникатор и набрал номер Кайрена.
— Эй, как прошло? — раздался бодрый голос друга. Простой, человеческий, настоящий голос. Якорь нормальности в море странностей.
— Странно, — честно ответил Мартин. — Очень странно. Мне нужно с тобой поговорить. Можешь встретиться в «Квантовом скачке» через час? Нужно выговориться кому-то, кто точно является человеком. Реальным человеком.
— Для тебя — всегда, — отозвался Кайрен. — Жду подробностей! И объяснений, почему ты звучишь так, словно увидел призрака.
Мартин убрал коммуникатор и огляделся. На мгновение ему показалось, что кто-то наблюдает за ним, но среди толпы спешащих людей невозможно было понять, действительно ли это так, или просто разыгралась паранойя. Хотя после сегодняшнего паранойя казалась здоровой реакцией на реальность.
Он заметил женщину в сером костюме, стоящую у витрины магазина напротив. Она смотрела на отражение в стекле, но угол был такой, что в отражении она могла видеть его. Профессионально. Затем заметил мужчину с газетой на скамейке — газета была вчерашняя. Кто читает вчерашние газеты? Тот, кому нужна маскировка, а не новости.
Он направился к ближайшей станции метро, внезапно остро осознавая каждого прохожего, каждый взгляд, каждое движение в толпе. Не замечая темного аэрокара, который медленно двигался по улице параллельно с ним, сохраняя дистанцию. Точнее, делая вид, что не замечает. Если за ним следят профессионалы, паника только ухудшит ситуацию.
За тонированными стеклами аэрокара сидела женщина с короткими черными волосами и холодным, оценивающим взглядом. Вероника Дариус наблюдала за новым потенциальным сотрудником, не спуская глаз с его затылка. В наушнике звучал голос Норрингтона: «Уровень наблюдения — два. Если попытается связаться с Автентиками, переходите на уровень три. Если они попытаются его завербовать…» Пауза. «Используйте протокол Омега.»
На ее запястье мерцал дисплей браслета, показывающий какие-то цифры — красные, угрожающе пульсирующие. 72:13:45. Время утекало с каждой секундой. Её время. Время до следующей синхронизации. Время до момента, когда она перестанет быть собой и станет… обновленной версией Вероники Дариус.
Она коснулась браслета, и цифры на мгновение стали зелеными. Отсрочка. Норрингтон выполнял свои обещания — пока она была полезна, её таймер можно было корректировать. Но стоило ошибиться, проявить нелояльность, усомниться в системе…
Красные цифры вернулись. 72:13:31.
Тик-так. Тик-так.
Часы идут для всех.
Глава 3: Первый день
— Они точно не сказали, что конкретно ты будешь делать? — Кайрен нахмурился, размешивая сахар в кофе. Ложечка звякнула о край чашки три раза — его обычный ритуал, когда он нервничал.
«Квантовый скачок» был полупустым в это время дня. Послеобеденная пустота, когда утренняя суета уже схлынула, а вечерняя еще не началась — лиминальное время для лиминальных разговоров. Несколько студентов с ноутбуками, пара преподавателей у барной стойки, и они с Мартином — в дальнем углу, где стояли самые удобные кресла и был наилучший обзор всего заведения. Старая привычка программистов — всегда сидеть так, чтобы видеть все входы и выходы. Паранойя как профессиональный навык.
— Нет, — Мартин покачал головой. Движение было резким, словно он пытался стряхнуть прилипшие воспоминания. — Только общие фразы. «Глубинная аналитика», «коррекция психоэмоциональных паттернов», «предотвращение нестабильности». Слова, которые звучат осмысленно, но не означают ничего конкретного. Лингвистическая дымовая завеса.