Понятно, ожил и бассейн, тоже изрядно обновленный. Однако свободно допускались туда лишь подданные Анджеллы - остальным, чтобы попасть в избранную компанию, требовался немалый блат. К тому ж нравы царили там... э-э... не для широкого круга.
Зато в бывших школьных залах, ныне преображенных едва не в дворцовые, каждый вечер устраивали званые гульбища, и популярность этих полубалов-полуприемов разрасталась с пугающей быстротой. Все незанятые самцы в округе истекали слюной на здешних красоток (большинство занятых тоже), а от именитых чужаков, жаждущих посетить эти вечеринки, не было отбоя. Правда, завершать их приходилось до полуночи, поскольку затем шалости ведьм начинали принимать опасные формы. А устраивать шабаш по полной программе лучше где-нибудь в лесной глуши, подальше от нормальных людей. Конечно, многие гости не отказались бы поучаствовать и в таком... один раз. Хотя кто знает? При нынешних запросах, когда развелось столько пресыщенных...
Кстати, у симпатяги Артура хватило воли и такта направить большую долю энергии своих беспокойных подопечных в созидательное русло: в музыку и танцы, в живопись и поэзию, в эстраду и спорт - туда, где прежде всего ценится красота и где за нее щедро платят. В этом ему подсобляли несколько доверенных помощников и целый штат менеджеров, набранных в основном из местных, намного лучше понимающих здешнюю конъюнктуру. И постепенно эта статья доходов догоняла прибытки, получаемые от поставок через Канал, а со временем обещала даже обставить. К счастью, те, чьим талантом и усердием добывались эти деньги, вовсе не возражали делиться. Да и с чего? Ведьмы обожали комфорт, но к роскоши относились спокойно; предпочитали признание славе. Тем более летуний не влекла власть. Все их потребности Артур покрывал с лихвой.
Как ни забавно, больше всего здешние порядки напоминали коммуну - под ненавязчивым патронажем благородного монарха. Вообще Светлан не переносил монархий, от самодурных до самых конституционных, но этому конкретному королю доверял полностью. Наверно, такие чудные субъекты, как Артур, и могли произойти лишь из сказки - что, впрочем, не мешало ему вести дела с редким прагматизмом.
И при всем том номинальным владельцем Города являлся Светлан единственный старожил, в лояльности которого не сомневался никто из пришельцев. Сам бы он с охотой уступил эту честь тому же Артуру, но приходилось страховаться на случай проверки. Конечно, по первому слою все было в ажуре. Как всегда, Бертран подошел к проблеме обстоятельно, даже принял в свою команду виртуоза-хакера, разгуливавшего по чужим архивам, как по своей квартире, и с легкостью вносившего туда любые требуемые коррективы. А через своих агентов местной закваски вышел на умельцев, состряпавших новым жителям Города такие "ксивы", что для подлинных они выглядели даже слишком безупречными. И легенду для каждой ведьмы придумывали профи, нередко увлекаясь настолько, что хоть фильмы снимай по этим историям.
Но риск разоблачения, сколько его ни уменьшай, все равно остается, - а потому фиктивному хозяину приходилось заслонять фактического правителя. Тем более подданные Анджеллы воспринимали ее супруга чересчур серьезно. Впрочем, на роль советника Светлан вполне годился, даже мог сойти за аналитика. Ведь королю тут многое было в диковинку, и даже с его незаурядным умом не постигнешь за один год такую глыбу. Одно дело прыгнуть вперед на полвека, как Светлан, другое - на тысячелетие.
- Никак не привыкну, что больше всего в вашем мире ценится то, что даже в руках нельзя подержать, - удивлялся Артур. - Мы словно бы торгуем дымом... миражами, грезами. И при этом идет нарасхват!
- Здесь почти не осталось голодных и раздетых, - объяснял Светлан. То есть с "хлебом" все устроилось, более или менее, и об этом головы уже не болят. А потому на первый план вышли "зрелища". Вот за них готовы платить не скупясь. И при нынешних средствах тиражирования лицедеи с менестрелями почитаются не хуже богов. Вдумайся, король! Их облик и деяния известны по всему свету, они отпечатались в сознании миллиардов. Разве снилась рыцарям такая слава? Если это не бессмертие, то жизнь, растянутая на века. Неудивительно, что прикоснуться к ней хотят очень многие, а бабки тут крутятся бешеные. Соответственно, и дерутся за них, не разбирая средств.
- Вот это мне тоже не по душе. Я сам азартен - но правила нарушать?.. Что за интерес в нечистой игре!
- Да, ты сделаешь всех на одном упорстве. Даром что король.
- И на везении, - добавил справедливый монарх. - Не забывай про Канал, мой друг, - без него мы бы не раскрутились... И все ж не терплю мошенников. Да будь моя воля!..
- Нельзя требовать с людей, как с себя, - укорил Светлан. - Это негуманно.
Глава 3. Катись, катись, колечко...
Закончив с делами, Светлан поднялся на крышу. Прежние жильцы устроили здесь стоянку для своих скайкаров, даже не поленились выстроить навес. Но нынешним обитателям хватило для машин кусочка крыши, а на остальной площади разбили уютный парчик, с раскидистыми деревами, беседками, мягкой травой. Даже с небольшим прудом, вполне пригодным для плавания. Это походило на райской сад - скорее мусульманский, поскольку гурии паслись тут в любое время. Многие любительницы загара попросту отсыпались на здешних лужайках и пляжиках. А под навесом теперь проживал Георг, дракон-вегетарианец, миролюбивый до трусости, но в дружбе надежный, как лучшие из его племени.
Над Городом по-прежнему сияло солнце. Огибая бронзовеющие тела, вольно раскинувшиеся тут и там, Светлан пробрался к воротам ангара, во избежание духоты открытым настежь. Георг возлежал на деревянном помосте, опустив уродливо-прекрасную голову на сложенные лапы и аккуратно сложив крылья, тихонько позванивающие в ожидании полета. Разноцветная его чешуя даже в тени отблескивала россыпью драгоценных камней.
- Что-то ты невесел, мой друг, - гулким шепотом заметил он, лишь только Светлан вступил под навес. Рядом с людьми дракон старался умерять свою мощь, а перед красотками благоговел, точно художник перед шедевром. Не будь он столь добродушен и благонравен, тоже, наверное, похищал бы девиц чтобы любоваться ими без помех. А Светлан, как и положено витязю, дубасил бы беднягу по шипастой башке.